И ведь она не только тут порядок навела, но и ту часть что под магазин выделена тоже. Вещи разложила как-то странно. Все полки протёрла, понаписала какие-то странные карточки. С посетителями не разговаривает, только улыбается и прикидывается частью мебельного гарнитура. Забавно выглядит. Даже редкие посетители посмеиваются над странной девчонкой, что крутится в магазине раз в два дня. Но надо отметить, что благодаря этому появилась выручка. Впервые за два месяца.
— Клайрис, где девчонка, что тут крутилась не так давно? Неужели и её спровадила? Хороша. — фыркнув на простого ротозея, машу рукой, чтобы уходил поскорее. Не хватает ещё выслушивать от неких, мимо проходящих о том, что мне делать. А глаза сами ищут худую фигуру среди коридора, да прислушиваюсь к шуму с той стороны стенки. Там же рулоны ткани такие.
— Здравствуйте. — рядом появляется упомянутая девчонка, улыбается и сверкает глазами задорно, словно не она сейчас работает за еду. — Бабуль, а как нам рулоны ткани перекладывать на полки? Неудобно же… Да и тяжело. — она не беспокоится по поводу того, что у меня тут клиент стоит, смотрит открыто и с ожиданием. — Я бы предложила заменить их на стояки…
— Что за стояки? — к этому несуразному разговору неожиданно подключается болтун Яршон. — Ну-ка, ну-ка. Рассказывай, деточка. Сколько я тут барышень красивых повидал, да ни одна толковой помощнице этот ворчливой скряге не была. — кивает в мою сторону, да недовольную мину от девчонки получает, но шальной улыбки не убирает, так что Вилерс просто вздыхает и достаёт из-за пазухи лист бумаги. — Давай, давай. Не смотри что стар, я много чаво могу. Май древесных дел мастер.
— Правда можете? — старик заинтересованно пожёвывает свою трубку, набитую табаком, да посматривает на то, как девица что-то рисует. Занятное. И не факт, что удобное. — Почти законченные рулоны, можно будет наверх перемещать, а те, что наоборот, только начатые, внизу оставлять. Так же легче будет, чем таскать всё это по неустойчивым иной раз лестницам. — как не странно, но идея неупокоенной более чем заинтересовывает меня. Хм. И впрямь полезное что-то выдала. Чай не просто во дворце жила. — Только, наверное, мороки много будет. Стеллажи раскрутить, вытащить… А внизу полочки можно выкатывающиеся сделать, на колёсиках, чтобы открыл, посмотрел, задвинул и всё. Главное место больше освободится.
Эти два изобретателя улыбаются, переговариваются и их неожиданный, но такой живой спор привлекает людей с улицы потому как оба не хотят уступать друг другу. Ну что за дети малые? Покачав головой, оставляю на них магазин, а сама выхожу на кухню, чтобы вытащить из духовки вкусные пирожки, что давно уже не пеку. Даже странно как-то, от того, что вообще задумала их готовить, ведь никогда до этого не хотелось ничего такого. Поджав губы, ставлю всё это дело на сто, да смазываю маслом. Тут хочешь не хочешь, а делать всё же придётся, глядя на этот скелет ходячий, а то того гляди обо мне слухи нехорошие пойдут.
— И где ты только раздобыла такую сорви голову? — интересуется Курпис, посматривая на рисунок, сделанный довольно хорошо. Рисовать умеет, значит сможет задумку до простого люда донести. — Прибереги её.
— Да, толку-то с неё? Видал какая? Сама без слёз смотреть не могу. — как она интересно рожать детей-то будет? Бёдра узкие, сама облезлая. Эх, довели девчонку. Хорошо, что ушла, а то сама бы такой же стала.
— Ага, оттого и пирожки решила приготовить? А я думал, что это ты её так. Другие жаловались, не верил. — хлопнув обалдуя старого по спине полотенцем, свожу брови недовольно, он сразу руки вверх поднимает. И что с ним сделаешь? Да и с ней тоже. — Хороша. Видно, что знает о чём говорит. Есть где-то такое.
— Может и видела. Кто ж её знает? — отмахнувшись от начавшегося было расспроса, возвращаюсь к наблюдению за привычным потоком людей, что, как всегда, проходит мимо. Эх, правильно говорят, что я запустила свою мастерскую, а на восстановление годы потребуются, которых у меня нет.
Вилерс
Как бы странно это не звучало, но с противной, по словам всех приходящих в лавочку знакомых, старухи нормально работается и живётся… На редкость ворчлива, вечно чем-то недовольной и ругающейся мадам. Я не спорила, но смотрела озадачено, потому как ещё ни разу не слышала в свою сторону бранного слова. Может, потому что пока ещё не успела накуролесить чего посерьёзней? А может, потому что помощь моя, как я могу судить, приходится очень даже кстати. Смею надеяться именно на это. Хотя есть вариант, что ей просто меня жаль из-за тщедушного общего вида. Смотрю на себя, и сама жалею. Ничего, всё уже гораздо лучше, чем было изначально.