А потом, я как-то смирилась. Наверное, потому что долго спать уже не получалось, а занять себя было нечем. Ни карандашей, ни кисточек, вообще ничего. Да хоть бы дали тетрадь с ручкой и то дело бы пошло веселей, но вместо этого мне всучили какие-то тренировочные приспособления. Пришлось смириться и тренировать силу кистей рук, в свободное время. Младенец чёрт их всех дери.
Так что, когда мне разрешили выходить из палаты в специальную зону реабилитации я была рада до безумия. Правда долго там не оставалась. Нескольких минут хватало на то, чтобы у меня разболелась голова от яркости цветов и разнообразных внешних раздражителей. В то же время ко мне стали приходить родственники по одному, но это радовало.
Они всё пытались узнать, что со мной произошло, что я оказалась в больнице, но память как топором обрубило. Любопытство заставило меня взять в руки собственную карточку… Доктор отдавать мне её не хотел, утверждая, что ничего не пойму из написанного. Зря. Я оценила масштаб той проблемы, что нарисовалась передо мной. С такими травмами вообще не живут. По всем признакам меня сбил по меньшей мере машина, а если совсем грубо грузовик. Но видать водитель тот успел притормозить, раз меня не похоронили, и я отделалась всего лишь двухлетней комой.
— Вы так легко относитесь к этому? Почему именно грузовик? — приподнимает бровь, чуть поддаваясь вперёд. Поднимаю на него глаза, потом возвращаюсь к карточке, раздумывая над ответом. Впрочем, какая разница?
— Видела похожую карточку, когда была в морге на вскрытии, лет эдак десять назад. — стараюсь отмахнуться, как можно более небрежно, но на лице скорее всего что-то промелькнуло, раз он решил поинтересоваться ещё и этим.
— Кхм. В морге? У вас кто-то так же умер? — дёрнув плечом, припоминая тот неприятный случай, морщусь. Тогда я впервые побывала в морге и мне было дико страшно, а ещё тошнило от отвратительного запаха разложения.
— Нет, мои родители хирурги, так что всё моё детство было проведено в больницах на обучении. Сама я выбрала художественную школу. — копошиться в человеке, если этого потребует работа… Что ж…
— Вот как…
Меня не стали пытать по поводу того, кто моих родители, всё это более чем бесполезно. Я с трудом смогла вытащить из памяти свою старую фамилию, а лица родителей на этой теме я и подвисла… Неужели для меня это стала настолько незначительная информация? Ладно. Как будто от этого что-то изменится! Тем более у меня есть кому обо мне беспокоиться. Как же я хочу поскорее оказаться дома!
***
Этот день станет одним из лучших в моей жизни. Как же я рада, осознавать, что больше не придётся торчать в этой больнице и можно будет провести время с семьёй, которую не видела почти десять лет! Это же просто ад какой-то. Они не пускали ко мне никого! Решили сыграть на моей мотивации, идиоты. Я же не забыла, того что касается медицины, пусть и не пользовалась этим.
— Наконец-то я свободна! — Есть непреодолимое желание поднять руки вверх и прокричать о своём счастье всем ближайшим людям, что тут стоят, но не могу. В общем, этот вопль так и остаётся в моей голове.
Мне всё ещё нельзя себя напрягать, но это не столь важно. Бегать и прыгать я пока не собираюсь. Прекрасно осознаю, что после такого самоуправства вполне могу снова загреметь в больницу и тогда меня уже точно не выпустят, пока я окончательно не восстановлюсь. Такого расклада мне не хотелось. Нет-нет-нет. Только не больница!
— Лера. Ты уже ждёшь нас. — ко мне быстрым шагом направляется взволнованная женщина в красивом пальто. — Мы же просили тебя побыть на ресепшене.
— Тётя всё хорошо. — обнимаю женщину, даря ей улыбку. — Я только вышла. — киваю в знак приветствия её мужу, расплываясь в счастливой улыбке, как я скучала по этому ворчанию! — К тому же если бы мне стало плохо меня бы уже затянули обратно в палату.
Женщина качает головой, укоризненно посматривает, но больше ничего не говорит. Семья Османовых за всё время пребывания в больнице постоянно навещала меня… Я намеренно спросила у глав.врача на этот счёт. А вот Саворины, даже не появились на пороге. Впрочем, им никто и не сообщал о том, что я попала в больницу. В моих контактах они не записаны как мама и папа, а просто по фамилии и имени, поэтому… Если бы им хотелось найти меня, они бы наверняка что-нибудь сделали бы. И чего я так за них цепляюсь? Мысли прерываются, когда перед клиникой останавливается машина из которой выходит смутно знакомая мне женщина… Прищурившись рассматриваю её…