Его очень заинтересовали боевые способности Зефа — он долго расспрашивал где учился Зеф рукопашному бою, что он умеет. Сам следователь явно понимал в этом толк, и Зеф потихоньку начал подозревать, что этим следствием тот занимается случайно, а вообще специальность у него другая, и скорее всего — что-нибудь вроде внешней разведки.
И вот в один прекрасный день Зефу объявили что он едет на обследование. Прикинуться сумасшедшим входило в планы Зефа, как один из вариантов, но он пока откладывал его, лишь изредка подавая тюремному врачу или своему основному следователю странные жалобы на свое состояние — то, якобы, слышал голос Бога, который велел раскаяться, то на него действуют гипнозом соседи из других камер, то в еде он якобы чувствует привкус мышьяка, требовал сдать ее на анализ. Еще в пушкинском Горкоме Зеф работал с одним человеком. Человек в общем был хороший, толковый и даже талантливый, хоть и странноватый. Время от времени странности его нарастали и пару месяцев в году он проводил в психиатрической лечебнице. Подлечившись, выходил оттуда вполне нормальным, но через год все начиналось снова — у него был диагноз «шизофрения». И сейчас Зеф повторял то, что слышал от него когда-то, пытаясь копировать все, вплоть до жестов и выражения лица.
Когда Зеф услышал об обследовании, он обрадовался — по рассказам того человека он хорошо представлял себе что это такое. Но место, куда привезли Зефа под конвоем, меньше всего походило на лечебницу — скорее это был исследовательский институт. Несколько часов Зеф проходил всевозможные тесты, на него одевали разнообразные датчики и другую странную аппаратуру — словно готовили в космонавты. Жаловаться на голоса и гипноз было некому, а как обмануть аппаратуру Зеф не знал.
Наконец его ввели в кабинет, где, к своему удивлению, он увидел своего второго следователя.
— Добрый день, Артем Павлович, — произнес тот, — Как дела?
— Лучше всех. — буркнул Зеф.
— Я тут обдумываю одну вещь, и хотелось бы задать вам ряд очень важных для вас вопросов — от этого зависит ваша дальнейшая судьба.
Зеф это понял и поэтому энергично перебил следователя:
— Значит я вам скажу сразу: вы не следователь, вы руководитель какой-то своей ведомственной программы — это раз. Вам нужны хорошие, толкове боевые ребята, способные работать в разведке — это два. Вы проверили меня как могли, начиная от родословной до сотого колена и кончая вот этими железками с присосками — это четыре. Скажу вам честно, кандидатуру лучше меня вы никогда не найдете — это пять. Мне терять нечего, как вы знаете, и поэтому если вы меня каким-то образом выдернете из этой переделки, я вам отслужу так, что вы никогда не пожалеете. Это шесть. Я все сказал, теперь задавайте вопросы. Да, и единственное не хотелось бы стать стукачом. Положение у меня безвыходное, поэтому вы понимаете, что я соглашусь и на роль стукача, хотя скажу честно — стучать буду так, что толку от этого вы не получите. Ну да вы это наверно сами понимаете.
Следователь помолчал.
— А знаете, Артем Павлович, вы мне сразу понравились. И я вам верю. И в общем вы все мне рассказали сейчас на девяносто процентов правильно, что меня еще раз приятно удивило. Нет, мне не нужны стукачи. Но мне не нужны и уголовники. Мне нужны люди, которые готовы посвятить всю жизнь делу — опасному и интересному. Мне нужны супербоевики такого уровня, которого пока нет нигде в мире — только не воображайте что вы такой. Вы пока ничто, тряпка. Супером вы станете если я решу ответить вам «да» и вы пройдете восемь лет тренировок — это будет крайне сложно. Вы согласны? Или постараетесь удрать за границу при удобном случае?
— Согласен! — кивнул Зеф без раздумий.
Перспектива всю жизнь прожить за границей изгнанником вдали от России Зефа совершенно не радовала. И если был способ избежать этого и остаться на родине честным человеком, хоть и военнобязанным, это все равно было лучше во сто крат.
— Но прежде чем я скажу вам «да», я задам последний вопрос, считайте его тестом. Повторяю условия вопроса: мне нужны не уголовники, а честные люди.
— Пожалуйста не просите назвать имена друзей, которые мне помогали.
— Не перебивайте! — строго оборвал Зефа следователь, — Мне не нужны имена ваших друзей. Ни имя Янга Вая… — он сделал паузу, — Ни имя Торповского, дипломата, который делал вам визу…
Зеф похолодел.
— Не бойтесь, — продолжил следователь, — это все останется между нами и эти люди меня абсолютно не интересуют. Это даже не нарушение служебного долга с моей стороны — просто это не моя компетенция и я не обязан о них докладывать. И, скажу вам по секрету, уж не думаете ли вы, что органы внутренних дел работают просто так?
— Я как-то об этом не думал.
— А вы подумайте. Им очень и очень многое известно. По крайней мере о людях такого уровня. Но мы такими мелочами не занимаемся. А вот если они полезут в большие дела, тогда им это вспомнится.
— Но…
— Без «но». Ваш Янг Вай меня лично вполне устраивает. Он контролирует почти треть дальневосточного региона. Дальний восток — золото и контрабанда, это преступность, и там всегда будут группировки, которые контролируют регион. Преступность была, есть и будет, и пока у страны нет сил с этим справиться и навести порядок. Хотя бы потому что нет прямых улик на конкретных контрабандистов и сбытчиков золота. Относительный порядок наводит между ними Янг Вай — по крайней мере кровавых разборок и дележей стало намного меньше. Если не он — его место займет кто-нибудь другой, и наверняка это будет не такой толковый и принципиальный человек. Так что Янг Вай лично меня вполне устраивает. Я понятно ответил на ваш немой вопрос?
Зеф ошарашенно кивнул.
— Но дело не в этом — итак, мой вопрос: сколько человек за свою жизнь вы убили?
Зеф вздрогнул. Этого он не ожидал. «Мне не нужны уголовники!» — вспомнил он слова следователя. Нужны честные люди… Честные?
— Быстрее! — вдруг оглушительно рявкнул следователь.
— Пятерых. — выдохнул Зеф и сам удивился своему ответу.
— Перечислите пожалуйста! — спокойно сказал следователь.
— Гнильца на зоне и четверых бандитов, которые напали на мою машину за три дня до ареста.
— Прекрасно. — следователь улыбался, — Я вас поздравляю, вы превосходно прошли последнее испытание.
Зеф хмуро молчал. Следователь продолжил:
— Теперь я буду с вами говорить на ты. Меня зовут Гриценко Леонид Юрьевич. Тебя будут звать Зеф. Тебя конечно интересуют подробности последнего теста — я навел кое-какие справки, мне даже пришлось съездить на твою зону по поводу Алексея Гнильцова и Петра Кожемякина и провести там свое расследование. Все правильно: Петра убил Гнильцов, Гнильцова убил ты. Что же касается бандитов в «скорой помощи» на Ярославском шоссе… — Зеф вздрогнул, он не называл этих подробностей. — …это мне известно из других источников. И скажу честно — если бы ты мне ответил как говорил на следствии, что убил лишь Гнильцова — случайно в целях самообороны, то своему расследованию на зоне я бы не дал хода. Напротив, ты бы получил высшую меру без права обжалования. Так что ты сейчас сыграл в рулетку со смертью. Поставил на красное — и выиграл. Понимаешь почему именно так?
— Он слишком много знал… — пробурчал Зеф.
Гриценко подошел к Зефу и хлопнул его по спине.
— Еще раз молодец. Твоя специальность будет — боевая аналитика. О тюрьме забудь — ты туда больше не вернешься. Каким образом я это сделаю — это мое дело. Старых знакомых и друзей забудь. С родителями повидаешься, обещаю. И с сегодняшнего дня у тебя начинается новая жизнь. А теперь в одиннадцатую комнату — там тебе все расскажут, покажут, выдадут форму, и через двадцать пять минут чтобы был в столовой, готовый к борьбе с едой. Бегом!
Часть III. ГЕК
Февраль 1990 года.
— Кому не интересно что я объясняю — могут не ходить на мои лекции, придете на экзамен. — Антонина Макаровна строго обвела очками аудиторию. — и особо это относится к Галкину, Кучкову и Глебу м-м-м… фамилию все время забываю. Хотите разговаривать и смеяться — можете поговорить в коридоре, я никого здесь силой не держу.
Шумок в аудитории притих. Гек искоса обернулся назад — там притихли и делали вид что записывают. Лекция продолжилась. Гек под столом пихнул ногой Славку, который рисовал — выводил на бумаге закручивающиеся завитки и спирали.