— Теперь уже поздно что-либо менять, товарищ Сталин, он уже начал работать.
— Ладно, как знаешь, это твои дела и твоя ответственность. Ты мне лучше другое скажи, почему вы Захарова Занозой прозвали?
— Да это ещё до войны прилипло. Он же все время искал приключения на мягкую точку, и я сам не понимаю, как в итоге, не попал под арест. Он во время формирования своего подразделения столько поначудил, что спасло его только везение, а вернее, сверхэффективные результаты работы. Слишком часто его фамилия была на слуху, вот и прозвали его Занозой.
— Да уж, интересное прозвище, и подходящее. Ведь с начала войны он для немцев и вправду Занозой стал. По эффективности своей деятельности и количеству нанесенных противнику потерь любой из наших мехкорпусов переплюнул. Действительно, Заноза, береги его, Лаврентий, на таких людях все и держится.
При этих словах Берия смутился, и Сталин это заметил, поэтому и спросил коротко:
— Что?
— Не получится мне его уберечь, в окончательной стадии операции его подразделению отведена важнейшая роль. Им предстоит стянуть на себя максимально возможное количество войск противника и постараться увести их в места, откуда им будет не выбраться.
Сталин на это экспрессивно высказался на грузинском, и немного успокоясь, с досадой произнес:
— Плохо, Лаврентий, что мы из-за чьих-то недоработок жертвуем лучшими людьми, нехорошая тенденция. Возникает вопрос, а с кем мы в итоге останемся? Ладно, иди работай, по операции мне докладывать ежедневно…
Конец интерлюдии.
— Сука, узнаю, кто там в этой Москве такой умный завёлся, глаз на жопу натяну и моргать заставлю, — думал я, переползая от одного дерева к другому, стараясь при этом не выпускать из виду свой сектор стрельбы.
Когда получил из Москвы приказ действовать, как планировал, вздохнул с облегчением, и все началось просто замечательно. За оставшееся до наступления темноты время подготовили подразделения к бою, а как стемнело, начали действовать.
Первой целью у нас был полевой лагерь, который немцы организовали на живописном лугу у берега подковообразного озера. Замечательное они выбрали место для отдыха и сами себя загнали в огневой мешок, который мы им организовали, появившись на другой стороне водоёма.
Дело в том, что это озеро шириной метров в сто, образовывало подкову, как бы огибая с трех сторон этот уютный луг. И самое главное, что нас на противоположном берегу, в принципе, никто не ждал. Не было туда, по мнению немцев, подъездных дорог. Соответственно, и охрану там они организовать не удосужились.
В общем, подъехали, рассредоточились по берегу озера и открыли огонь из чего только могли. Итог несмотря на то, что немцы успели проснуться и изобразить подобие сопротивления, закономерен. Покрошили в капусту под тысячу захватчиков и шорох этим навели неслабый.
По крайней мере, с самого раннего утра искали нас все, кто только мог.
В небе постоянно висела рама, возле озера суетились куча народа, были замечены даже люди с лампасами на штанах.
Мы, кстати сказать, после этого нападения далеко уходить не стали. Пересекли небольшое, вытянутое поперёк пути болотце, замаскировали технику среди деревьев и улеглись отдыхать.
В общей сложности, если километра на четыре удалились от места боя, то хорошо. Специально так сделали, чтобы с утра продолжить веселиться.
Конечно, по-хорошему надо было бы убраться подальше и на время затаиться, чтобы все немного успокоились. А в дальнейшем действовать аккуратно из засад, как и планировал, но просьба пошуметь погромче заставляла работать по-другому, нагло и нахраписто.
Собственно, так мы тоже готовы воевать, в планах было организовать подобное выступление перед тем, как пришлось бы покинуть эти места, поэтому ничего изобретать не пришлось.
С утра, дождавшись доклада наблюдателей о том, что на месте расстрела немецкого лагеря собралось дофига немцев, накрыли луг плотным минометным огнём, не жалея при этом боеприпасов.
После этого сразу уходить не стали. Дождались самолётов, вызванных немцами по нашу душу. Их прилетело сразу восемь штук, они организовали бомбежку, начав пикировать с малых высот.
Мы их встретили, подготовились заранее со всем радушием. Шесть из восьми бомбардировщиков свалили за каких-то пару-тройку минут. Всё-таки настолько плотного зенитного огня крупнокалиберных пулемётов от нас никто ждать не мог, поэтому и получилось отработать настолько эффективно. Главное, что потерь во время отражения этого налёта мы не понесли, потому что, по сути, не позволили даже начать прицельное бомбометание.