О потерях противника судить сложно, никто не занимался их подсчётом. Такая задача перед саперами не стояла. Но, учитывая, что немцы на двух из трех дорог двигались очень плотно, сразу в два ряда. Их после инициации одновременного подрыва огромного количества снарядов неслабого калибра буквально снесло с этой самой дороги. Они понесли наверняка не самые маленькие потери.
Главное же в этой диверсии было то, что теперь немцам поневоле придется сбавить скорость своего передвижения и заниматься тщательной проверкой дорог. Это потребует немалого времени.
С хозротой получилось не все гладко. Из трех намеченных складов разграбить пока получилось только один. Зато вывезли оттуда за день, действительно, много.
Дело в том, что рядом с двумя другими намеченными складами неожиданно расположились части РККА. Понятно, что там никто бы не позволил вывозить имущество без нужных документов. А вот вещевой склад, где хранились огромные запасы разнообразного имущества и снаряжения, удалось почистить основательно. Но дальше теперь заниматься этой деятельностью придётся под боком у немцев, к чему мы, собственно, были готовы.
Доклады разведчиков хоть и разнились по форме, но были схожи по содержанию. Если обобщить, то немцы поймали нас со спущенными штанами и стремительно наступают. Наши пытаются обороняться, но без прикрытия с воздуха при помощи артиллерии и авиации довольно быстро сбивают с позиций.
В общем, все везде одинаково, с той лишь разницей, что в районе Бреста, благодаря заминированным дорогам, есть надежда, что темпы наступления уменьшатся. По крайней мере, после этой диверсии немцы правда встали. Может быть, так у них запланировано, на ночёвку, а может и из-за боязни продолжать движение. Неважно, главное, что встали. А дальше — больше.
Я в этот первый день войны, можно сказать, бездельничал, больше размышлял и пользовался наличием телефонной связи. Обзванивал всех, кого только мог поймать.
В первую очередь, ещё рано утром, естественно, позвонил Насте и уверил её, что со мной все в порядке. Единственное, что на какое-то время буду вне связи и не смогу ей звонить и писать. Пересказывать наш разговор не стану, но на душе у меня, правда, после этого звонка полегчало.
Вторым, кого удалось поймать на месте, был Цанава. С ним я разговаривал уже после обеда и малость схитрил, сказав ему, что нахожусь уже в тылу у немцев и буду думать, как выбираться к своим. Ему я тоже предложил в дальнейшем поставлять свежие актуальные разведданные, если он решит вопрос с радиостанцией и шифровальщиком. Он обещал над этим подумать.
Дозвонился и брату, но с ним разговора особо не получилось. Он даже как-то раздраженно спросил, все ли у меня в порядке. Выслушав ответ, сославшись на занятость, разорвал связь.
В целом я, сидя в лесу, вдали от места событий не прочувствовал всего трагизма и накала первого дня войны, самой страшной в истории человечества. Наверное, потому что не видел происходящего собственными глазами в отличие от своих людей, столкнувшихся с врагами лицом к лицу.
По крайней мере, командир взвода осназа, старший лейтенант Горожанкин, прибывший на базу ближе к рассвету, точно проникся и даже разговаривал слегка с претензией. Начал, правда, с доклада о проделанной работе.
Собственно, ничего нового о работе в городе я из этого самого доклада не узнал. А вот информация о разбомбленной в хлам старой базе оказалась очень интересной.
По словам Горожанкина, там сейчас настолько все выбомблено, что местность превратилась в подобие бурелома, через который и пробраться сложно. А воронки от бомб понатыканы сплошным ковром.
Получается, что немцы не пожалели выделить на это дело бомбардировщики, и это несмотря на то, что более подходящих целей в округе дофига и больше. Похоже, о нас что-то знают, и это не есть хорошо.
Я для себя отметил этот факт и продолжил беседу. Тем более, что Горожанкин перешел к вопросам:
— Скажи, командир, зачем ты приказал сейчас прятаться и сидеть тихо, когда можно было бы громить немцев, подлавливая на марше? Ведь мы много тренировались воевать именно подобным образом?
Логичный вопрос, действительно. Но в том то и дело, что у меня именно на этот взвод большие планы, поэтому и отвечать пришлось развернуто.
— Именно здесь, у Бреста, находясь на пути основного движения наступающих немцев, по сути, посреди их порядков, засадами на их колонны мало чего добьёшься. Одна-две засады и твой взвод уничтожат, чего допустить нельзя. В районе Барановичей, где немцы будут уже скоро, на подготовленной местности ситуация кардинально изменится. Там, сам знаешь, сколько всего сделано для этих самых засад. Но и там работать будут другие. Для твоего взвода будет особая задача, посложнее простых засад.