Пройдя в кабинет к Олафу, протянул ему приглашение. Тот стал читать и глаза у него полезли на лоб. Прочтя письмо, спросил.
— Ты поедешь Ричи?
— Поеду, это необычайно важно.
— Когда поедешь?
— Завтра и поеду. После утреннего совещания. Постараюсь до завтра, по возможности подготовить ЦУ, по тем темам что веду. И обращаясь к Соболеву спросил.
— Как мы поедем?
— Лучше самолётом, так будет быстрее. Ответил он.
— Олаф, ты не будешь возражать, если я возьму наш самолёт, для поездки в СССР?
— Самолёт закреплён за тобой, поэтому без вопросов.
Мы обсудили, как лучше лететь, в результате решили через Канаду, Аляску, Чукотку, Сибирь. Получалось 6–7 посадок, не считая остановки в Нью-Йорке. Пока будут оформлять документы, на меня и экипаж, побуду хоть сколько то времени с Джули.
В корпорации я буду числиться в командировке. Олаф спросил Соболева, сколько времени займёт моё пребывание в СССР. Тот ответил, что это скорей всего зависит от меня. Я честно ответил, что пока не знаю, но наверно пару месяцев не меньше. Так как Соболеву и Олафу нужно было поговорить о делах, и он намеревался до завтра остаться у Олафа. Я пошёл к себе в кабинет, откуда позвонил на аэродром. Поставил задачу по полёту в Нью-Йорк на завтра и попросил передать экипажу, что командировка возможно будет очень долгой, на несколько месяцев и поехал домой.
Поужинал и принялся готовить задания по планам работ, для моего обширного хозяйства, закончил уже около трёх ночи. Но вроде всё учёл что смог, даже задание на 60 мм автоматический «пушку-миномёт», для оружейников расписал. Хотя наверняка всё же что то и упустил.
Утреннее совещание вышло долгим. Осознав, что я уезжаю надолго, народ мучил меня вопросами. Которые я не достаточно осветил, или вообще упустил в плане работ. Но закончилось и оно. В двенадцать дня, 17 января 41 г. мы вылетели в Нью-Йорк.
ГЛАВА 8
Из Нью-Йорка в Москву добирались шесть дней. Вылетели вечером 19 января, а в Москве были вечером 25 января. Даже сменный экипаж, из опытных полярных лётчиков, добавившийся к нам в Анадыре не сильно помог. Зима и этим всё сказано. Да ещё в Красноярске просидели почти сутки, ждали погоду.
Зато успел написать целых три меморандума. Исходил из того, что мой собрат «попаданец» в СССР, уже просветил руководство о дальнейших событиях мировой истории, путях развития техники и технологий.
Первый меморандум по причинам развала СССР, с моими мыслями и предложениями как этого не допустить. Конечно, в какой-то мере, он страдал субъективностью в оценках событий и ситуаций. Но я решил, что обязательно должен его написать, или меня замучит совесть. Он вышел самый объёмный.
Второй меморандум по ядерному оружию. Где постарался донести мысль, что создавать ядерную бомбу всё равно надо, но не зачтёт подготовки к отражению нападения «стран Оси» и укреплению обороноспособности страны. Для того что бы США не смогли нас в этом опередить, предложил план по срыву их ядерной программы и максимальному её замедлению.
Третий меморандум был о дальнейших путях развитии техники, химических технологий, медицины, биотехнологий и конечно информационных технологий. С моими предложениями, на чём следует сосредоточить первоочередное внимание.
Начал даже четвёртый меморандум. По командному составу РККА, конечно знал я не так уж много, но и не мало. Военной истории, мемуарам и воспоминаниям о войне уделял достаточно времени в прошлой жизни, а с моей нынешней способностью вспомнить досконально прочитанное и услышанное выходило очень даже много. Надеялся что поможет в начальном периоде войны и сможет сберечь множество жизней.
Дописать не успел, добрались наконец-то до Москвы. Приземлились на центральном аэродроме имени «М.В.Фрунзе». Мой сопровождающий, куда-то позвонил и через полчаса за нами пришли машины. Мой экипаж и я разместили в номерах гостиницы «Москва». Соболев провёл с нами небольшой инструктаж, где и как можно обменять валюту, что настоятельно делать не рекомендуется, оставил номер телефона, по которому ему звонить в случае непредвиденной ситуации и собрался уходить. Перед тем как Соболев ушёл, я спросил его.
— Николай Иванович, что по дальнейшим планам? Когда планируется встреча с руководством страны?
— Пока не знаю, вам сообщат. После чего Соболев простился и ушёл.
Я же распаковав чемодан, достал из портфеля все свои бумаги, убрал их в сейф который был в номере и залез в ванну, какой кайф! После недели отсутствия возможности нормально даже умыться, я час отмокал.
После ванны, высохнув и переодевшись в чистый костюм, я зашёл к Джими капитану экипажа. Спросил всё ли он понял, что сказал наш сопровождающий.
— Да нет проблем сэр, всё понятно. Что я в других странах, что ли не бывал.
— Джими, Советская Россия это тебе не Мексика или Англия и уж тем более не банановые республики центральной Америки. Ты как капитан отвечаешь за экипаж, поэтому мой строгий приказ. Не напиваться, не буянить и к девушкам и женщинам не приставать! Ведите себя прилично.
— Понятно, сэр. А можно спросить, к русским девушкам вообще не приближаться? Даже вежливо, со всем обхождением поухаживать нельзя?
— Хм. Ну если вежливо и со всем обхождением, то не возражаю. Но только как вы с ними общаться будете? Вы русского языка не знаете они английского. Насколько я в курсе, здесь в школах немецкий в основном изучают.
Оставив озадаченного Джими обдумывать эту проблему, сходил поужинать в ресторан. Вернувшись в номер, позвонил дежурному администратору, узнать можно ли телефонный разговор с Нью-Йорком заказать из гостиницы или нужно идти на главпочтамт. Оказалось можно, но ждать приедаться долго, сутки или полтора. Решил завтра с утра сходить на главпочтамт, отправить Джули телеграмму, что долетел нормально.
Постоял у окна, глядя на ночную заснеженную Москву. Надо завтра сходить в ГУМ или ЦУМ, более подходящую для зимы одежду купить. А то пальто и ботинки что привёз из штатов, для нашей зимы совсем не подходят. Я правда в Номе где сели на дозаправку, купил зимние торбасы, парку и малахай на голову, самое то по сугробам лазить. Но для города не совсем удобно и чересчур экзотично. Ладно чего бездельничать, раз спать не хочется надо работать.
Достал из сейфа незаконченный четвёртый меморандум и стал его доделывать. Как всё-таки удобно писать за столом при нормальном свете. А не на раскладном столике в зачастую ещё и трясущемся самолёте.
На встречу со Сталиным меня пригласили через два дня. Встреча состоялась на ближней даче. Разговаривали мы с ИВС один на один. После того как я рассказал свою историю и передал подготовленные мной меморандумы. ИВС спросил.
— Значит вы себя полностью ассоциируете с прежней личностью, Рагатиным Александром Ивановичем 1965 г. рождения?
— Да товарищ Сталин, какого либо слияния личностей у меня не произошло, для себя я тот же что и был Рагатин Александр Иванович, только в новом теле.
— Тогда я буду обращаться к вам товарищ Рагатин, ви не против?
— Наоборот, буду только рад.
— И всю эту эпопею с организацией «Южной Электротехнической Корпорации», товарищ Рагатин ви предложили с целью, что мы к вашим советам прислушались?
— Самая главная цель у меня, максимально помочь Родине снизить потери в будущей войне с нацистской Германией и вторая цель, постараться не допустить развала Советского Союза. Передача мной информационных пакетов с новыми технологиями и разработками преследовала именно эти цели. Не зная поначалу, насколько к переданной мной информации отнесутся внимательно и серьёзно, я и предложил организовать такую корпорацию. Что бы делом доказать что заслуживаю доверия, а к переданной мной информации относились с вниманием. Организация корпорации даёт и хорошую возможность помочь СССР и РККА с радиотехникой, полноприводными автомобилями, обойти эмбарго США при закупке необходимого технического оборудования в штатах. А так же, что бы на примере «Южной Электротехнической Корпорации» показать эффективность использования тестовых методик, при подборе кадров в промышленности, армии, в управленческом аппарате. Организацию корпорации следует рассматривать именно в этом контексте. Если бы я сразу был уверен, что мне поверят, а не сочтут психом или шпионом и я смогу донести до руководства страны свои знания. Приехал бы ещё в марте прошлого года.