- Юля!..
Пришла в себя, стоя перед Алексеичем, жёстко держащим её за талию, не давая упасть из-за подламывающихся ног.
- Всё, всё... - залепетала она, ошеломлённо глядя на него и не видя. - Я здесь...
- Здесь-здесь, - проворчал тот и кивнул остальным. - Мы выйдем.
"Куда?! - суматошно думала Юля, часто дыша. - Куда выйдем? Мне не надо... Мне надо в туалет! Мне срочно нужно в туалет!"
Но покорно шла за хозяином дома, тащившим её за собой с неумолимостью танка, только и успевая перебирать ногами, чтобы совсем уж не виснуть на нём. Даже не заметила, как вошли в узкое и темноватое помещение близко от зала медитации, и Алексеич подтолкнул её к какой-то небольшой дверце. Ничего не соображающая Юля, которая понимала только одно: сейчас её конкретно стошнит! - открыла дверцу... И с благодарностью чуть не упала на колени перед "белым другом".
... Вскоре она начала понимать, что спазмов больше не будет, и только кривилась от отвращения. Неожиданно рядом с нею, сидящей на бедре, что-то клацнуло по кафельному полу. Покосившись, увидела стул на тонких металлических ножках, на его сиденье рулон туалетной бумаги, на спинке - полотенце.
- Как умоешься, сразу в зал, - спокойно сказал над головой Алексеич.
Не оборачиваясь, кивнула.
Он ушёл, мягко ступая ботинками по полу и не закрыв за собой дверь. А Юля встала, вытерла рот бумагой и, захватив стул с собой, вернулась в помещение с раковинами. Глядя в зеркало поверх крана, который открыла, она внезапно подумала: "Если Алексеич прав про наркотики... Интересно, того страшного парня тоже тошнило?" Шмыгнула, рассматривая в зеркале широковатое лицо, обрамлённое растрёпанными светло-русыми волосами чуть ниже плеч, с серыми глазами, всё ещё мокрыми от слёз, толстоватый носишко и упрямый подбородок. Шмыгнула ещё раз - и, как в детстве, высунула язык подразнить саму себя, а потом вызывающе сказала:
- Ничего! Справишься!
Уже умытая и спокойная, она вернулась в зал. Здесь нашла только Макса, который смотрел на неё изумлённо и с сочувствием.
- А где?..
- Ушли ругаться - из-за тебя, - сообщил Макс и встал со скамьи, чтобы закрыть шторы и снова зажечь свечи. Вернулся и высказался более подробно: - Влад будет вести нашу группу, а он не любит, когда Алексеич подставляет нас, если даже из-за дела.
- Не поняла насчёт "подставляет". - Она уселась рядом с ним на скамье, не сомневаясь, что парень ответит на все её вопросы.
- Ну, он усыпил твоё внимание и проверил, правда ли это дело связано с пространствами.
- А что такое "вести группу"?
- Ну, Алексеич находит дело, а потом собирает тех, кто подходит для работы с ним. - Макс уставился в противоположный угол, на свечу, горящую внутри разноцветной плошки, из-за чего на потолке подрагивали такие же разноцветные узоры. - Главный в ней определяется сам. Обычно самый сильный и опытный. Потом группа распадается, а её участники или живут себе дальше, как обычно, или переходят в другую группу, где нужны такие способности, как у них. Я уже в двух группах работал - до и после армии. Тоже всякое умею. А ты как сюда пришла? Меня нашла Тася - жена Влада.
- А меня нашёл Алексеич, - улыбнулась Юля.
- Это как? - поразился Макс и так по-мальчишески открыл рот, что Юля снова не удержалась и улыбнулась.
- Ну, как... Долгая история. До встречи с Алексеичем. А с ним... Я была с подругой в центре занятости, и он меня там увидел.
Она в который раз вспомнила, как почуяла совершенно необъяснимое впечатление зова: "Обернись ко мне!" Как оглянулась от стенда со списками вакансий и наткнулась на испытующий взгляд жёстких глаз и отчётливо уловимую усмешку. И не испугалась, как обычно бывало с нею в последнее время. Не сбежала в панике, когда незнакомец не спеша пошёл к ней и подруге. Он ещё не заговорил, а Юля поняла, что рядом с ним... безопасно.
- А ты... - начал Макс и оглянулся.
В зал вошёл сердитый Влад и сразу направился к ним, немедленно вставшим.
- Ты как? Оклемалась? - спросил он.
- Всё нормально. Можно, я ещё раз посмотрю на фотки?
- Нет, сейчас едем к тем местам, которые были запечатлены на них. Ты успела что-то увидеть на фотках?
- Часть дороги и часть здания.
- Так, чтобы больше неприятностей и неожиданностей не было, вот тебе пара оберегов. - Он снял с себя несколько цепочек и тесёмок, перебрал их, внимательно оглядывая на свет. Наконец хмыкнул, кажется соглашаясь с самим собой, и повесил на шею Юли две цепочки с медальонами и одну тесёмку с каким-то деревянным украшением в виде отполированной длинной пуговицы. - Медальоны не открывать. Содержимое тебе неинтересно, но выпадет - защиты поля от них больше не получишь. Юля, после того как вернёшься сюда, поговоришь о проблемах с Леной, ясно? Мне тоже не хочется постоянно оглядываться, не случилось ли что с тобой. Мало ли какие ситуации нас ждут. Ну, всё, кажется. Едем?
- Алексеич поедет с нами? - спросила Юля.
- Нет. У него больше информации нет насчёт этого дела. Придётся на месте разбираться.
Мужчины вывели её из дома на ту часть двора, которая являлась автостоянкой для своих. По дороге объяснили, что точные адреса всех заснятых мест у них имеются и что сейчас ей позволят своими глазами увидеть тамошнюю аномалию.
- А я первый заметил, что фотографировал не один человек, а трое! - хвастливо сказал абсолютно счастливый Макс. - И каждый свой участок.
- И что это значит? - спросила Юля.
- Это значит, что одновременно в нескольких местах города произошло нечто, - задумчиво сказал Влад. - Что мы сейчас и попробуем определить. Или проанализировать.
При виде машины, в которую надо садиться, Юля чуть не присвистнула. И как-то так получилось, что Макс и Юля, не договариваясь заранее, одновременно устроились на заднем сиденье Владова джипа.
Удивляясь, Юля чувствовала себя с ними так, словно знала обоих очень давно. Может, поэтому за время дороги легко выложила им основные вехи скудной своей биографии до момента, как попала к Алексеичу.
Ничего особенного. Отучилась в школе, поступила в университет, на факультет менеджмента и маркетинга - на радость родителям и младшей сестре. Всё, как у всех, в обычной среднестатистической семье. Всё пошло-поехало не так, когда Юля заканчивала первый курс, а в город приехала бабушка по отцовской линии. Та самая, от которой сбежали, поженившись, родители. Бабушка овдовела и решила осесть рядом с родными, которых до сих пор не то что не привечала - слышать о них не хотела. Купила в одном доме с ними квартиру. И выяснилось, что у неё больные ноги. А помочь некому. Родители работают. Лиза учится. А бабушке требовался ежечасный уход. Денег в семье на сиделку не было. После долгих споров и слёз Юля, сдав экзамены за первый курс, ушла из университета. Через три месяца работы на бабушку, особу капризную и не терпящую никаких возражений, Юля поняла, что в её жизни наступила сплошная чёрная полоса: домой она приходила, чтобы только свалиться на кровать и спать чёрным, беспробудным сном. А утром всё начиналось сначала: встала, привела себя в порядок, прибежала к бабушке, подняла её с кровати, помогла дойти до ванной комнаты, помогла с утренними процедурами, затем одеться, сесть в инвалидное кресло, включила для неё телевизор и отправилась на кухню готовить завтрак. Потом уборка квартиры, пробежка по магазинам - и не дай Бог где-то задержаться и не прийти домой к уговоренному сроку...
До весны Юля чувствовала себя тупеющей до состояния робота. На уме только расписание, от которого нельзя отступить ни на шаг, иначе... Иначе нервы ни к чёрту будут. Плакать она уже перестала, так же тупо выполняя все дела по дому, как тупо, без реакции, выслушивая гадости от родного, казалось бы, человека... Хотя... Уже собиралась попросить родителей дать ей возможность работать где угодно, лишь бы оплатить услуги сиделки при бабушке. А они чувствовали себя виноватыми, но просили лишь об одном - терпеть. Разводили руками - что делать-то? Бюджетники - много ли получают...