Кукушка кукует: ку-ку!
С народом!
Л ю б о в ь М и х а й л о в н а (входя). Ванечка, что с тобой?
Кукушка продолжает куковать: ку-ку, ку-ку, ку-ку…
Б о ч к о в (его нельзя узнать, он — весь энергия, весь — действие). Время… Время!!! День кончается! Еще два дня — и все!
Л ю б о в ь М и х а й л о в н а. Какие два дня, Ваня? Где Сапожников?
Б о ч к о в. Вернется послезавтра. Давай скорей сантиметр!
Л ю б о в ь М и х а й л о в н а. Какой сантиметр? А обед?
Б о ч к о в. Что обед? Что такое обед? Подумаешь, государственное мероприятие… Не до обеда сейчас… Сантиметр… Сантиметр скорее!
Л ю б о в ь М и х а й л о в н а. Зачем он тебе?
Б о ч к о в. Как зачем? Контрольные цифры наметить.
Л ю б о в ь М и х а й л о в н а (в полном изумлении). В спальне он, на рабочем столике.
Б о ч к о в уходит.
Ничего не понимаю.
К о с т я (заглядывает в комнату, шепотом). Мама, скоро? Жрать хочется.
Л ю б о в ь М и х а й л о в н а (Косте). Знаешь, Костя, Сапожников нынче не будет.
К о с т я. Не будет? Ура-а-а! (Обнимает мать, кружит ее.)
Л ю б о в ь М и х а й л о в н а (смотрит на стол). Сколько продуктов — и все зря.
К о с т я. Как — зря? А мы на что? (Усаживается за стол, наливает себе рюмку, накладывает еду.)
Л ю б о в ь М и х а й л о в н а. Костя! Первый! Отец еще не садился!
Входит Б о ч к о в с сантиметром, бумагой и карандашом.
Б о ч к о в (на ходу, про себя). Исходная цифра по окружности сто пятьдесят сантиметров… Обязательства?
Л ю б о в ь М и х а й л о в н а. Ваня, садись.
Б о ч к о в (весь углублен в себя). На сколько же сбавить? Сантиметров на пятьдесят обещать? Нет, мало. Поставим семьдесят.
Л ю б о в ь М и х а й л о в н а. Ванечка…
Б о ч к о в. А может быть, сразу на все сто? Пусть видят — ничего не жалею! Рапортом бы оформить…
К о с т я. Наплюй на начальство, фатер! (Обнимает отца, усаживает его за стол, наливает рюмку, протягивает Бочкову.) Хватай!
Б о ч к о в (приходя в себя). Перекусить? Пожалуй… С утра не евши. (Оглядывается.) А Мила где?
Л ю б о в ь М и х а й л о в н а. Как ушла тогда, так и не приходила… (Накладывает на тарелку Бочкова закуски.)
Б о ч к о в. Зря. Не понимает. (Поднимает рюмку.) Ну, за что же?.. (Любови Михайловне.) Да хватит, эк навалила, куда мне столько? (Пьет.)
К о с т я (дружески похлопывая отца по животу). Ешь, фатер, ешь, не стесняйся. О талии тебе, слава богу, заботиться нечего…
Бочков, мгновенно осознав связь между тем, что делает и что обещал, вдруг резко отодвигает от себя тарелку.
Л ю б о в ь М и х а й л о в н а (зорко следя за ним). Что с тобой, Ванечка? Невкусно?
Б о ч к о в. Да погоди ты — «невкусно», «невкусно»! (Вскочил, про себя.) Вот попал так попал… (Трогает себя за живот.) Вот это влип… Ах, черт возьми… Обещал, называется…
Л ю б о в ь М и х а й л о в н а (продолжая следить за ним). Живот у тебя болит, Ванечка?
Б о ч к о в (раздражаясь от все возрастающего голода). Почему обязательно живот? А голова болеть не может? (Про себя.) Вот попал так попал.
К о с т я (налил еще рюмку, протягивает). Батя, будь человеком! Пей!
Б о ч к о в (Любови Михайловне). Убирай все к чертовой бабушке!