— Хватит! — резко оборвал его Лешка. — Вы не институтка какая-то, право слово, а боевой офицер.
— Офицер? — хмыкнул Слащев. — Вы не ошиблись, может все-таки командир, так, по-вашему, будет правильно?
— Вы сами говорили, что умрете офицером, — парировал Лешка. — Сколько вам лет? Неважно, думаю, даже в шестьдесят вы будете вполне способны командовать корпусом или даже фронтом. Доживите только, а случай схлестнуться со старым врагом обязательно появится. А так, как вы живете, долго не протянете. Приведите голову и свои чувства в порядок.
Слащев долго смотрел молча на Алексея, а потом тихо сказал.
— Поздравляю, Алексей Алексеевич, я слышал, что вас перевели в Штаб РККА. По моему мнению, вы заслужили. Но не забывайте меня, заезжайте. Мне… интересно с вами. Такое чувство, что вы… вы не из этого времени, слишком… как это сказать… слишком вы другой…
— Обязательно, — искренне пообещал Алешка, а про будущее просто пропустил мимо ушей.
Расстались с генералом они вполне дружески, по пути домой Алексей размышлял над тем, что главное для человека — это цель. Вот и перед Слащевым появилась цель, которая поможет ему жить. Лешка помнил, что он трагически погиб, но как, напрочь вылетело из головы. И пообещал себе, по возможности, следить за бывшим царским генералом. Такой человек как Слащев, доживи он до войны с фашистами, мог очень сильно помочь Родине.
Когда показался поселок, Алексей снова вспомнил недавний случай с бабкой Матреной. «Уголовники» тогда так и заночевали в хате у бабули, а поутру, когда Лешка попытался расспрашивать о хозяйке, смотрели на него, как на умалишенного. Кто? Бабка? Какие сказки? Да мы только ради липового меда к этой старухе поперлись. Мед прекрасный, а бабка старая сволочь, заставила нас все грядки прополоть, а медка выделила мизер. В общем, детки врали самым наглым образом. Алексей немного поразмыслил и выбросил эту загадку из головы. Какая разница, рассказывала или не рассказывала и каким голосом, своих забот хватает.
Но только подошел к дому, сразу зло ругнулся про себя, потому что как раз наткнулся на оную бабулю.
Хозяйка стояла возле ворот и визгливо торговалась со старьевщиком: коренастым, кривоногим и лысым татарином, недавно объявившемся в поселке Солнечное.
— Чаво? Христа на тебе нет, татарва проклятущая! Буркалы разуй, совсем новая тяпка, наточить токмо надобно. Берешь, нехристь, али нет? — наседала бабка.
— Э-ээ, зачэм ругаться, два рубля дам, хорошая цена… — сипло отругивался Ахметка.
При виде Алексея они разом замолчали, а потом…
Потом татарин ловко и быстро выхватил из-под полы драного пиджака револьвер…
Лешка сразу понял, что не успеет вытащить свой наган, приготовился рывком уйти в сторону, но…
Но бабка Матрена вдруг с воплем вцепилась в руку старьевщика. Хлопнул выстрел, потом второй, хозяйка охнула и обмякла, Ахмет оттолкнул ее от себя, снова попробовал прицелиться, но тут же опрокинулся навзничь.
Алексей стрелял в грудь, в грудь и попал, было ясно видно, как пуля разорвала пиджак татарину.
Для надежности выстрелил второй раз, метнулся к старьевщику, отбросил ногой его револьвер и ухватил его за воротник.
— Кто? Кто заказал?
— Ты… — булькая кровью, едва слышно прохрипел татарин. — Ты… все равно умрешь, шайтан…
И умер.
— Чтоб тебя! — зло заорал Алексей и кинулся к хозяйке. Сорвал с нее платки и обмер — бабка, каким-то странным образом, превратилась в еще не старую, красивую женщину, это было заметно даже несмотря на измазанное сажей лицо.
— Лекса! — из двора заполошно выскочила Гуля, со своим «бульдогом» в руке, а следом за ней Машка с вилами и Сашка с топором.
— Жив… — Лешка отмахнулся. — Смотри, что с баб… — он запнулся и поправился. — Тьфу ты, кобылья напасть. С хозяйкой.
Гуля упала на колени перед «бабушкой», проверила пульс и резко скомандовала:
— Неси ее в дом! Живо!
Лекса быстро исполнил приказ и вернулся к трупу. И сразу же нашел при нем во внутреннем кармане пиджака аккуратно сложенную газету. Газету, со статьей про героя Туркестанского фронта и орденоносца Турчина Алексей Алексеевича. И в этой статье, помимо наличия четкого портрета, черным по белому было писано, что оный герой, в данный момент, совершенствует боевую подготовку в Высшей стрелковой школе имени Третьего Коминтерна.
Сразу стало ясно, что это подоспел «привет» из Туркестана, а старьевщик, скорее всего, Лешкин кровник или просто нанятый убийца. А найти Алексея на просторах страны, с такой-то оглаской, мог даже слепой и глухой.
К сожалению, ничего проясняющее личность старьевщика при трупе найти не удалось. Главной зацепкой позволяющей связать убийцу с Туркестаном являлся револьвер — очень редкий английский автоматический Webley-Fosbery с коротким стволом под стандартный британский калибр.455. Корпус револьвера был украшен восточными узорами, а в накладки из слоновой кости на рукоятке был врезал исламский полумесяц со звездой из серебра. А вторым доказательством был кожаный кисет с насваем.