А в карман брюк сунул выкидной нож. Тоже трофей, непонятно каким образом попавшая в Туркестан итальянская выкидуха, с длинным, узким клинком и врезанным в костяную накладку алыми бубнами из каких-то красных камешков.
Оружие взял с собой только на всякий случай, потому что никого убивать не собрался, надеясь решить вопрос миром. Сначала, миром, ну а там как придется. За сына Лекса готов был вырезать всю Марьину рощу поголовно.
— Веди…
Гуля торопливо подскочила и клюнула его горячими губами в щеку.
— Сделай все быстро и правильно. Я буду ждать.
Как всегда, обошлось без слез и без причитаний, Лешкина жена всегда свято верила, что муж бессмертный. Лекса сначала даже возмущался, а потом привык.
— Готова? Идем. Стоп!
Лекса приметил, что карман дочери оттягивает что-то тяжелое, схватил Машку за плечо и развернул к себе.
— Что в кармане?
Маша скорчила плаксивую физиономию, вытащила из кармана и показала на ладошке небольшой пистолетик — итальянскую карманную Беретту М1919.
— Ну… на всякий случай…
Алексей молча забрал у нее пистолет, отдал Гуле, после чего подтолкнул Машку к двери.
— Марш!
Недолгая прогулка закончилась у покосившейся хибары в конце Веткиной улицы.
— Там за углом… — прошептала Маша. — Коньки и наличники крашеные, сразу узнаешь. У ворот на скамейке Федька Коса с Демкой Малявой на стреме, амурчиков изображают. Я тебе про них говорила. Хрящик с марухой своей Любкой в доме, с ними гулеванят Демка, Кабан и Косой, может еще каких с собой блядей притащили…
Она запнулась и прошептала.
— Ну, как есть сказала, извини, если что.
Лекса улыбнулся и взлохматил Машке волосы.
— Иди домой. Скоро я вернусь. С Сашкой.
— Давай так! — Маша вцепилась Лексе в руку. — Я пойду, поговорю с Косым и Малявой. Они уйдут. Должны уйти, потому что они за Бондаря были, а Хрящика не жалуют, не стали бить ему по голенищу, оттого он невзлюбил их…
бить по голенищу(жарг.) — пресмыкаться, подхалимничать.
Лешка помедлил мгновение и кивнул. Маша ушла, но уже через пару минут вернулась и горячо зашептала.
— Свалили. Звонка там нет… тьфу ты, то есть, собаки. Никто агальчить не будет. Ну… мешать. Хрящик со своими бегунками вусмерть катаются, я подслушала. Кроме них никого нет. Как зайдешь, сразу налево, по мощеной досками дорожке. Сашка в амбарчике на заднем дворе. Наверное. Есть калиточка на другую сторону, на случай шухера. Если туда убегут, за ними не беги, заплутаешь. Да и подстеречь могут…
Она стала на носочки, чмокнула Лексу в щеку, смутилась, и убежала, не оборачиваясь.
Лекса немного помедлил, поглаживая пальцем рукоятку револьвера в кармане, надвинул кепку на глаза и неспешно пошел по улице.
Быстро смеркалось, в окнах загорались огоньки керосиновых ламп. Омерзительно смердело нечистотами и падалью. Сразу из нескольких домов доносился пьяный гомон.
Через несколько шагов, неожиданно, с треском распахнулась ветхая калитка и наружу выполз хлипкий, заросший спутанной бородищей до ушей мужичок в одних заляпанных подштанниках. Увидел Лексу, он радостно захрипел, широко раскинув руки и ощерился показывая во рту пеньки гнилых зубьев.
— Хр-р, дай, в зубы, касатик, хрр-р, чтобы дым пошел! Не, ну и ладно, ястри тя…
Лекса еще ниже надвинул кепку, прошел мимо, завернул за угол и остановился возле бревенчатого дома с резными наличниками.
Из отрытого окна доносился громкая ругань.
— Не лепи горбатого…
— Хорош елдачить…
— Бельмы разуй, бивень, я трефами сыграл!
вакса(жарг.) — водка.
— Ты меня? Да я тебя сам…
— Ботало завали, фраер, ты с благородным базлаешь, а не с сявкой!!! Любка, вакса закончилась, метнись мухой, лярва…
— Хрящик, милый, так далеко идти, Катька Щербатая давеча с перепою коньки отбросила. Придется тащиться к Сяве. Может наливочки?
— Ваксы давай, сука!
Лекса глубоко вздохнул, открыл калитку и торопливо шагнул во двор. Хлопнула входная дверь в дом, Лешка быстро спрятался за угол. Совсем рядом прошла злобно матерясь какая-то женщина.