— Упорный, сука, попался, — глумливо хмыкнул один из часовых, смахивающий на цыгана молодой парень. — Но ничего, у нас все запоют. Это еще я за него не взялся.
Алексей проводил взглядом пленного и пристально посмотрел на парня. Он видел бьющуюся на кадыке часового венку и едва сдерживался, чтобы не влепить ему по горлу локтем.
Тот сразу стушевался и потупился.
Лекса отлично понимал, что ничего проще и эффективней быстрого полевого допроса еще не придумали, но, после того, что сделали с ним в прошлой жизни, относился к излишней жестокости с категорическим неприятием. И особенно не переносил тупого глумления над страданием людей. Пусть даже врагов.
— Товарыш Турок… — испуганно промямлил часовой. — Дык… это не я…
Алексей усилием воли смолчал и вошел внутрь землянки. Внутри, как всегда, было сильно накуренно, а в смрад табачного дыма оттенком вплетался легкий аромат бимбера — местного самогона. За столом сидел командир отряда Кирилл Орловский, крепкий мужик с волевым, упрямым лицом и его «ротные», Василь Корж и Стас Ваупшасов. В углу валялась перевернутая табуретка, а один из партизан затирал с пола тряпкой кровь.
Лекса хотел высказаться по этому поводу, но смолчал, так как сам лично учил партизан тактике и теории полевого допроса. Другой дело, что они теперь применяли эти знания не к месту и не к делу, но к решению этого вопроса следовало подойти осторожно и поэтапно.
— Товариш Турок! — Орловский крепко пожал Лексе руку. — Расказывали тут, как ты пшеков разделал. Мастер, что тут скажешь! Это ты вовремя зашел. Интересные дела нарисовываются. Очень интересные! Глянь, для начала, шифровку из Центра… — он подал Алексею листочек папиросной бумаги.
Алексей прочитал шифровку. Из Центра приказывали принять все необходимые меры для пресечения попыток проникновения на советскую территорию польских бандформирований, а так же, указывали провести мероприятия по уничтожению их мест базирования в самой Польше.
Ответ сложился сам по себе. Алексей не первый день служил, как в прошлой жизни, так и в нынешней.
— Значит, предпримем все меры. Что-то еще?
— Сказано: принять «все необходимые меры», так? Понял? — Орловский посмотрел на Алексея. — На наше усмотрение, все необходимые! Не значит ли это, что нам, наконец, развязывают руки? Не пора ли взяться за панов, как следует? А тут, очень кстати, птичка принесла в клювике, что рядом со Столбцами, появилась база крупной банды булаховцев и савинковцев. А в сам город, зачем-то зачастили офицеры из «двуйки». И в том же воеводстве, недалеко от Столбцов, организовали большой склад вооружений. И это еще не все. В городской тюрьме сейчас томятся шестеро наших товарищей, ждут приговора. Что скажешь?
Алексей ненадолго задумался и спокойно ответил.
— Если есть приказ — надо исполнять.
Глава 11
Глава 11
Огромное обугленное полено сухо и резко треснуло, выплеснувшиеся сверкающие искорки сплелись в мимолетный вихрь. Языки пламени полыхнули и замерцали, красиво подсвечивая кору и трещины в дереве. Отблески огня отразились сполохами на вычурной, кованной каминной решетке, по комнате пробежали мягкие, обволакивающие волны тепла.
Алексей вздрогнул и суматошно повел взглядом по сторонам.
Камин? Какой, кобыле в гузно, камин?
Но глаза не обманывали.
Прямо перед ним стоял огромный, сложенный из дикого камня камин, в котором пылали настоящие бревна. Но удивлял не только камин, а вся окружающая действительность…
Высокий, тоже сложенный из тесаного камня сводчатый потолок теряелся во мраке, на стенах колыхались под легким сквозняком шитые золотом и серебром гобелены, а в кованных шандалах медленно полывали восковые свечи. Отблески пламени лениво играли на развешанных на стенах старинных шитах и оружии.
Пахло воском, дымом и холодным железом…
Лексе очень захотелось перекреститься, он никак не мог понять, каким образом угодил из землянки в Белорусских пущах в средневековый замок. Он уже начал подозревать, что его в очередной раз зафитилило в прошлое, но тут…
Тут Лешка, наконец, заметил, что в комнате он не один.
— Да у нас гости, господа! — худощавый мужчина посмотрел сквозь оправленный золотом бокал с вином на языки пламени в камине.
Говорил он на чистом русском языке, но почему-то с явным французским акцентом. А выглядел…
Выглядел словно сошел с экрана дорогого фильма про Средневековье.
На лице с резкими, хищными чертами и горбатыс носом, чернели лихо закрученные усики и острая бородка, с алого разлапистого берета свисали прирепленные к нему вычурной золотой блашкой красивые перья. Шитая золотом короткая куртка с привязанными витыми шнурами рукавами и мягкие замшевые ботфорты выше колена с зототыми пряжками и шпорами