Лекса ругнулся при виде всего одной кровати, представил себе, как будет спать на ней с двумя женщинами, и выругался еще раз.
Барбара и Агнешка принялись приводить себя в порядок, не особо стесняясь Алексея, поэтому он сразу сбежал к окошку.
Сложенная из красного кирпича двухэтажная тюрьма, со своими толстыми стенами, зарешеченными окнами и высоким забором с колючей проволокой, могла создать проблемы даже современной штурмовой группе. Чтобы не терять время, Алексей сразу начал изучать подходы к ней и прикидывать порядок и тактику штурма.
— Не проголодался, малыш? — сзади неожиданно подкралась медичка и приобняла Лексу.
Прижавшаяся к спине крепкая грудь, легкий аромат духов и женского тела ударили в голову словно водка.
«Чтоб вас приподняло и шлепнуло, курвы чертовы…» — уныло подумал Алексей, осторожно развернулся и, в свою очередь, прижал к себе Барбару, уверенно устроив руки уже на ее задке.
— Пани Барбара, при виде этой кровати, у меня начинает чаще биться сердце, ведь мне предстоит ее делить с двумя шикарными женщинами. Но я готов! Как мы это сделаем?
В глазах медички плеснулось легкое удивление, а Агнешка возмущенно пискнула и, прикрыв рот ладонью, запричитала:
— Утрох? Ни за што! Лепше на конюшне спать буду!
Барбара одобрительно кивнула, провела ладонью по щеке Алексея и уже серьезно тихо сказала.
— Вот таким ты мне больше нравишься мальчик. Но хватит дурачиться. Агна, перестань краснеть, никто тебя не собирается трахать! Сейчас спустимся поужинать в харчевню, ведите себя естественно. Не забывайте, в таких заведениях всегда полно шпиков.
Алексей шутливо отдал честь медичке и мигом состроил идиотскую гримасу. Агнешка откровенно злилась.
В харчевню набилось полным полно публики, в город перед ярмаркой съехалось много народу с окрестных городков и сел, но хозяин быстро нашел для Барбары столик в закутке, согнав оттуда двух пьянчужек.
На ужин подали здоровый глиняный горшок с бигусом, аппетитным варевом из тушеной капусты с салом и колбасками. И по большой кружке с пивом каждому.
Как понял Лекса, судя по всему, ничего другого в харчевне просто не подавали, все вокруг уписывали то же самое.
Впрочем, варево оказалось на диво вкусным и сытным. Лекса пить пиво не стал, но махал деревянной ложкой, как пропеллером, не забывая мычать, пускать слюни с соплями и корчить идиотские рожи.
И украдкой смотрел по сторонам. Ему очень хотелось распознать на глаз тех самых шпиков, о которых говорила Барбара. Впрочем, получалось плохо.
Под потолком плавали клубы табачного дыма, свечи в поставцах немилосердно чадили, подавальщицы метались между гостей с целыми гирляндами кружек пива, а в самом зале стоял оглушительный гул — народ в буквальном смысле орал, перекрикивая друг друга.
Говорили на обычном для этих мест суржике и Лекса все прекрасно понимал.
— Большевики исчадье диаволово, ниспосланное Господом за прегрешения наши… — скороговоркой бубнил за соседним столиком тощий ксендз, ритмично опуская свой длинный нос в кружку.
— А еще у них все бабы общие! — влез в разговор его сосед, рябой и лысый, как перепелиное яйцо.
— А вот это дело! — зычно захохотал, хлопая себя по пузу, дородный мужик с красной как знамя физиономией. — Вот это славно, я бы так пожил!
— И бабу свою отдал бы на потребу всем? — окрысился ксендз.
— А пусть ее, дерет, кто хочет, ведьму косую! — опять заржал пузатый. — У меня уже мочи на нее нет!
— Еретик! — взвился ксендз, но увидев перед носом огромный кулачище, сразу заткнулся и опять сунул нос в кружку.
— Русаки это не люди… — брезгливо вещал за другим столом плюгавенький мужчина в потертом костюме в клетку. — Они даже хуже жидов и хохлачей. Вы на них гляньте, сразу сами увидите. Вырожденцы! Поляки — благородная высокоразвитая нация, а русаки подобны дикарям. Давно пора придумать, что-нибудь такое, чтобы извести это племя с лица планеты, а их земли заселить поляками!
— Ах, какой ты кровожадный, Яцек!!! — с восхищением заохала тощая девица с плоским бюстом и дегенеративной физиономией.– Ты прав, ты прав, и женщины у них отвратительные!
— Это очень интересная идея! — поддержал соседа полный и румяный парень в жилетке поверх мятой домотканой рубахи. — И мне кажется, это время наступит очень быстро. Я, конечно, не могу вам всего рассказать, но поверьте…
Лекса навострил уши, но рядом очень некстати вспыхнул скандал, румяного пухляка случайно огрели кулаком по затылку, потом уже зряче съездили по физиономии и разговор закончился.