— Я его сам оприходую…
Послышались приближающиеся шаги. Алексей выбрал момент, ударил дверь плечом, подгадав так, чтобы сшибить с ног того, кто за ней, но не рассчитал…
И выскочил в комнату прямо перед коренастым усачом.
Но растеряться просто не успел, ткнул его гвоздем, целясь в шею, отбросил в сторону и изо всех сил пнул стол, за которым сидел бандит со шрамом на морде.
Зазвенели бутылки и тарелки, боевика опрокинуло вместе со стулом, он бешено забарахтался, пытаясь вылезти со стола.
Лешка резко развернулся и уже прицельно саданул в лицо усача, который растерянно стоял, зажимая обеими руками ключицу, из-под которых, сквозь пальцы выбивались порывистые струйки крови.
— Аа-а, с-сука!!! — бандит, наконец, выкарабкался из-под мебели и кинулся к вешалке, с висящими на ней кобурами.
Лекса прыгнул за ним, подшиб ногу, свалил, а потом навалился сверху и стал бить по затылку локтем. Раз, другой, третий…
И остановился только тогда, когда тот безвольно распластался на полу. Заметил, что усач еще живой и куда-то пытается ползти, но добить не успел, потом что в комнату скользнул Шмуль.
Еврей спокойно стал на бандита коленом, прижал его голову рукой к полу и ласково зашептал:
— Ну, куда ты, куда собрался… все уже, все… тихо, тихо, вот и все, вот и все…
А когда тот, наконец, забился в короткой судороге и затих, виновато улыбнулся и сказал.
— Как я понял, ви здесь уже совсем все? Ну, ви тут разбирайтесь дальше, а я посмотрю в доме, а потом постою на шухере!
Лекса показал ему взглядом на вешалку с кобурами.
— Ой, вей… — еврей состроил удивленную рожу, двумя пальцами, брезгливо достал Наган из кобуры и пошаркал к выходу.
Лешка ругнул себя за излишнюю доверчивость, сам вооружился здоровенным и тяжеленным Штайром с удлиненным магазином и деревянной кобурой-прикладом, а потом принялся за единственного оставшегося в живых бандита.
Забил ему рот кляпом из полотенца, крепко связал руки и ноги витым шнуром от портьеры и оттащил в угол.
— В доме тихо, никого нет, — отозвался Шмуль из прихожей. — Я на шухер, а ви, молодой человек, сильно не увлекайтесь. Нам уже пора. Время — деньги, как говорил ребе Шмуклерович…
Лекса кивнул сам себе, а потом ткнул шилом пленного в левый глаз.
Тот дернулся, взвыл и с диким ужасом уставился на Алексея.
— Закричишь, убью… — тихо предупредил Лекса, а затем, почувствовав на себе взгляд, резко обернулся.
И увидел Броню. Девочка сидела на стуле, держа на коленях свой узелок, при этом совершенно спокойно смотрела на Алексея и связанного бандита.
А прямо у ее ног лежал в луже крови труп, но она не обращала на него никакого внимания.
В комнате прошелестел едва слышный, мелодичный голосок.
— Пожалуйста, выколите ему глазки. Он плохой, очень плохой, поверьте мне. Он трогал меня там, где нельзя трогать.
«Твою же кобылу…» — ахнул Лекса, но машинально кивнул и снова занялся пленным.
— Я задаю вопросы, ты отвечаешь. Попробуешь кричать, выколю последний глаз.
Острие гвоздя надавило на роговицу.
Бандит приглушенно взвыл и ошалело закивал. Алексей взялся за кляп, но вытащить не успел, потому что в комнату вбежал Шмуль.
— Шухер, молодой человек, шухер! Сюда идет тот, который подобен Голиафу…
Еврей схватил Броню за руку и потащил вниз в подвал. Скорее всего, он решил, что с этим Голиафом без его помощи разберется сам Алексей.
Лекса отпрянул к стене, чтобы Гнат не сразу видел его и снял Штайр с предохранителя.
На улице забухали тяжелые шаги, потом все стихло, но уже в следующее мгновение Гнат ворвался в комнату с Маузером наготове в ручище. Судя по всему, он каким-то загадочным образом почувствовал опасность.
Прогрохотала короткая очередь, Штайр несильно задергался в руках у Лексы.
На пиджаке гиганта расцвели кровавые кляксы: цепочкой, от живота через грудь, а его голову разметало по сторонам, как гнилой арбуз.
А сам он рухнул ничком вниз, выбив из досок пола тучку пыли.
— Твою же кобылу… — прошептал Алексей, ошалело смотря на свой пистолет. Он никак не ожидал, что творение австро-венгерских оружейников может стрелять очередями.
Впрочем, сразу пришел в себя, выпустил последние патроны в пленного и принялся стирать с Штайра отпечатки пальцев полотенцем, предварительно смочив его водкой.
— Таки все? — Шмуль заглянул в комнату и сразу стал торопить Лешку. — Все, все, молодой человек, надо уходить! Не старайтесь, здесь сам черт голову сломит…