Через несколько минут старый еврей уже вел Алексея и Броню узенькими закоулками. А потом, у каких-то сараев, он остановился, развернулся и, склонив голову на плечо, вежливо поинтересовался:
— Вам куда, молодой человек?
Алексей ненадолго задумался.
Скорее всего, о том, что он попал в руки балаховцев, никто кроме самих бандитов не знал. А значит, полиция тоже не будет знать, кого искать. И уж точно никто не подумает, что четверых здоровенных громил завалил плюгавый парнишка-дурачок.
А значит…
Значит, можно спокойно возвращаться в гостиницу.
— Вы не подскажете, в какой стороне городская тюрьма?
Шмуль изумленно уставился на Лексу, озадаченно хмыкнул, почесал спутанную бороду и поинтересовался:
— Ээ-э… молодой человек, а не рановато вы собрались на цугундер?
Но потом хлопнул себя по ляжкам, сдавленно хрюкнул и манерно поклонился Алешке.
— Простите старого Шмуля, молодой человек. Канешно, канешно, вон туда, а там повернете налево. И прямо по улице. Бронюшка пока останется со мной. Не беспокойтесь, при старом Шмуле она будет, как у вашего бога за пазухой. Идем, бойчеле*, идем моя кинделе*, а вам зай гезунд, молодой человек. Думаю, мы с вами еще увидимся.
бойчеле(идиш) — кроха
кинделе(идиш) — дитя
Алексей проводил их взглядом и потопал по переулку, уже привычно подволакивая ногу и тряся башкой. И благополучно добрался до гостиницы «Свиная голова». По пути никого не встретил, уже давно стемнело, и город практически вымер.
В самой гостинице на него тоже никто не обратил никакого внимания, народ все также весело гулеванил в трактире.
— Курва, я пердоле! — Барбара посмотрела на него, как восставшего из мертвых.
Агнешка просто сидела на стуле, прикрывая рот ладонью.
Лекса улыбнулся им, подошел к зеркалу и сам слегка удивился. Вернее — окончательно ошалел, потому что увидел, как на его физиономии уже начинают расплываться шикарные бланши под обоими глазами, а разбитые губы напоминают вареники.
Но при этом, как Лекса не старался, не смог вспомнить, когда столько качественно получил по морде.
Будучи в полном замешательстве он взял со стола стакан с водой и залпом выпил.
И чуть на месте не умер, потому что в стакане оказался ядреный сливовый бимбер…
Глава 14
Глава 14
— Все равно не могу понять… — Орловский пожал плечами. — Какой им смысл? Что они получат от этой авантюры? Авантюра и есть, причем, глупая. А пшеки точно не глупцы.
Лекса недовольно поморщился. В штабной землянке всегда витал легкий аромат самогона, хотя командиры никогда не увлекались спиртным. Мало того, нещадно боролись с пьянством среди личного состава. И от этого запаха Алешку едва не выворачивало. А во рту, после того стакана бимбера в гостинице, до сих пор стоял мерзкий вкус.
— Все одновременно просто и сложно… — начал отвечать Лекса, но потом не удержался и поинтересовался: — Какого пня у вас здесь самогоном постоянно несет?
— Так вон же, бидон стоит! — хохотнул Корж, ткнув рукой в угол. — Медицинский запас. Никому доверить нельзя, даже Барбаре по роспись выдаем. Как будто наших пьянчужек не знаешь. Вылакают все в миг, правдами и неправдами. Да и твои, сам знаешь, не ангелы…
— Аа-а… — Лекса вздохнул и кивнул. — Понятно.
А сам наметил сразу после совещания обязательно провести «дружескую беседу» с личным составом.
— А мне до сих пор непонятно, — с раздражением заметил Орловский. — Так что, будь добр, объясни, брат Турок. Что им все это даст? Если батьку Булака не поддерживает польское правительство, то его очень быстро вышибут из-за ленточки. Так? Так! Зачем это ему? Окончательно положить всех последних своих людей? Что-то не сходится, в вернее, все не сходится. Давай, гадай, заново!
— Ты во мне гадалку увидел? — огрызнулся Лекса. — Хорошо, начну с самого начала. Смотри, на территории Советской Белоруссии внезапно начинается эпидемия, скажем, чумы или холеры, неважно. Что одновременно произойдет? Правильно, паника и неразбериха, потому что к такому никто не будет готов. Воспользовавшись этой паникой, люди батьки Булака перейдут границу и займут советскую территорию. Сделать им это будет достаточно легко, потому что эпидемия, скорее всего, затронет и военные подразделения.
— Это понятно, — кивнули командиры. — Что дальше?
— А дальше, поднимут на весь мир вой, что Советы проводят бесчеловечные эксперименты над людьми и что они вошли, чтобы это предотвратить.
— Кто поверит этой брехне! — фыркнул Орловский.