Семка кивнул и умчался, потряхивая лохмотьями маскхалата, а Алексей подошел к генералу Булак-Балаховичу.
Бледный, как смерть генерал выглядел скверно, но за время рейда от него не поступило ни одной жалобы.
— Как вы себя чувствуете, генерал?
Балахович искоса глянул на Алексея, утер пот с лица здоровой рукой и совершенно спокойным тоном ответил вопросом на вопрос.
— Если даже и плохо, что это изменит?
— Я прикажу вас нести, — Лекса присел рядом с ним.
Генерал ухмыльнулся краешком губ.
— Не проще приказать сразу пристрелить меня?
— Проще, — согласился Лешка. — Но нецелесообразно. Вы еще до конца не отыграли свою роль.
— Завершающий акт пьесы — мой расстрел у кремлевской стены на рассвете? — иронично хмыкнул генерал.
— Вряд ли у кремлевской стены, — Алексей пожал плечами. — Скорее просто пустят пулю в затылок в каком-нибудь сыром подвале. Но, думаю, вы сможете сохранить себе жизнь. Знавал я одного человека, за спиной которого было грехов поболе вашего, и который тоже готовился к смерти. До сих пор жив и даже преподает военную науку.
— А вы бы меня расстреляли? — неожиданно поинтересовался генерал.
— Я? — Алексей задумался и честно ответил. — Я — да, обязательно расстрелял бы. Но со мной вы очень скоро попрощаетесь, а заниматься вами будут совершенно другие люди. А они настроены гораздо дружелюбней и либеральней, чем я. Но, на всякий случай, не советую еще раз попадаться мне на пути.
— Благодарю за честный ответ, — тихо ответил Булак-Балахович и опустил голову.
Алексей отошел в сторону и прилег на мох. Потянулось томительное ожидание. Голова была забита только предстоящим переходом, а о причинах экстренного вызова ы Москву думать просто не хотелось.
— Ку-ку-ку-у… — совсем рядом неожиданно подала голос кукушка.
Лекса уже машинально собрался поинтересоваться у нее, сколько ему осталось жить, но сразу же послал себя кобыле под хвост. Вопрос продолжительности собственной жизни его интересовал лишь в сугубо конкретном контексте — успеть исполнить все, что задумал. А смерти Лекса совершенно не боялся.
«Совсем не страшно умирать, вот нисколечки… — спокойно подумал он. — Раз и ты на небесах. Или в другом теле. Интересно, получиться окончательно упокоится или опять в кого-то занесет?..»
Ответа на вопрос он не нашел, а еще через час, вернулись разведчики. А точнее, прилетели, чуть ли не галопом.
— Ляхи, как вымерли,– забавно пришептывая, докладывал лучший разведчик группы, маленький татарин Наиль Сабитов. — Ни разъездов, ни патрулей. Хотя по времени должны быть.
На его замазанной бурой краской физиономии расплылась детская улыбка.
— Ну, говори, обезьян татарский! — толкнул его в плечо Семка.
— Сам такой! Ага, ага… — Встрепенулся Наиль. — Зато наших нашли. Стоят за урочищем, в овраге, уже на польской стороне.
Лекса переглянулся с Семеном. По договоренности, группу должны были встречать на советской территории.
— Десять человек насчитал! — Наиль растопырил пальцы на обеих руках. — Все конные, со шпорами. Хотя самих коней не видели, видать в стороне спрятали. По форме — кавалеристы, больше ничего не рассмотрел. Ведут себя тихо. Рассредоточились и молчат. Два секрета выдвинули вперед, с пулеметами. Вроде два…
Паранойя Алексея прямо взвыла, хотя смена места встречи почти ничего не означала. Встречающий отряд мог выдвинуться навстречу по разным соображениям. Пройти мимо все равно не получилось бы, с обеих сторон проход обхватывали болота. С одной стороны, для засады обязательно выделили бы больше количество бойцов, но, все дело в том, что Алексей в шифровке, как раз не указывал, что его будет сопровождать целая группа. А против пары человек десяток в засаде самый оптимальный вариант.
— Что думаешь? — спросил у Семена Лекса. Сам он уже решил, как поступить, но хотел знать, что думает товарищ.
— Пленных спрячем, — деловито предложил Семка. — Сами пойдем навстречу боевым порядком. Дальше — возьмем в клещи и предложим сдаться. А там ясно станет, если засада — обязательно раскроют себя. Мнится мне, что это ляхи под нашим видом решили забрать своих. Они же не знают, что нас прикрывает целая группа.
Алексей согласно кивнул, потому что Семен почти полностью повторил его мысли, но, все-таки внес в план некоторые правки.