Пленных связали по рукам и ногам, после чего оставили под охраной двух человек и Брониславы, а сама группа, перестроившись, пошла в направлении встречающего отряда.
Примерно на полпути Алексей выдвинулся вперед на сотню метров и пошел один. При себе оставил только пистолет, остальное оружие отдал. На первый взгляд, предложение себя в качестве приманки выглядело очень глупо, но выхода другого не было, потому что оставался очень большой шанс положить в неразберихе своих, после чего разборки в Москве обязательно приняли бы совсем другой характер. Чтобы этого избежать, пришлось рисковать. Семен предлагал свою кандидатуру в роль приманки, но Лекса ему отказал, побоявшись, что Семке просто не хватит опыта.
— Ну? И где вы? — Лекса приостановился и покрутил головой.
Почти сразу последовал негромкий окрик.
— Стоять! Руки вверх!!!
Лекса послушно выполнил приказ, одновременно определив, что окрикнули его из-под поваленного дерева.
— Пароль…
— Щука! — охотно брякнул Алексей и потребовал отзыва.
— Карась…
Отзыв последовал правильный, после чего со стороны бурелома показался плотный, усатый мужик в гимнастерке защитного цвета с зелеными «разговорами» и тремя алыми треугольниками на нарукавном клапане. На его голове сидела слегка малая по размеру фуражка с зеленым околышем и синей тульей, а в левой руке он держал наготове потертый наган.
Выглядел и вел себя старшина абсолютно естественно. Кавалерийская форма ничему не противоречила, так как была не так давно введена для погранстражи с небольшими изменениями в знаках отличия. Да и сама принадлежность к ОГПУ не особо настораживала, так как Разведупр часто использовал пограничников в своих целях втемную.
— На колени, руки за голову… — старшина быстро приблизился, не спуская глаз с леса позади Алексея и стараясь не перекрывать сектор обстрела для второго стрелка.
Быстро обыскал Лешку, забрал Браунинг, после чего дружелюбно поинтересовался.
— Где остальные?
— Веди к своему старшему — ему и скажу, где остальные, — спокойно ответил Алексей.
— Ну, пошли тогда, — охотно согласился пограничник. — Для моего спокойствия и своей безопасности, от души прошу — не дергайся. Вот поговоришь с командиром и будешь гулять спокойно, а пока не обессудь.
Говорил старшина по-русски с легким прибалтийским акцентом, что тоже ничуть не удивляло — выходцев из Прибалтики в Красной армии хватало с головой.
В заросшем кустами овраге Алексея встретил еще один молодцеватый усач, тоже в кавалерийской форме, тоже пограничник, но уже с двумя кубиками на нарукавном клапане. Но, в отличие от старшины, в нем сразу чувствовалась кадровая армейская выправка.
Старшина исчез, но вместо него появилось два других красноармейца, взявшие Лексу в плотные клещи.
— Представьтесь, — сухо потребовал усач. Он говорил по-русски совершенно без акцента, очень правильно, можно даже сказать на слишком правильном, но, это как раз и подсказывало, что русский для него все-таки не родной.
— Белов, — Лекса назвал еще один свой псевдоним. — Ваша очередь.
Усач бросил руку к фуражке.
— Уполномоченный отдела ГПУ Западного фронта Калюжонок! — и сразу же напористо засыпал Лешку вопросами. — Где ваши спутники, где генерал Булак-Балахович, где пани Генбарска-Межвиньская?
Вот тут Алексей сразу все понял.
Для начала, Западный фронт еще зимой был переименован в Западный военный округ. Если эту ошибку можно было объяснить оговоркой, то следующий промах полностью разбивал легенду Калюжонка. Дело в том, что ОГПУ Западного округа ни в коем случае не могла знать, кого ведет на советскую территорию Алексей. Об этом Лекса сообщал только в Разведупр. А он, в свою очередь, ни за что не стал бы делиться информацией с конкурентами и мог привлечь пограничников только для содействия перехода границы, без раскрытия личностей. Да, все эти несоответствия можно было, при желании, как-то объяснить, но Алексей не стал этого делать и собрался пойти ва-банк.
Впрочем, не успел. Калюжонок сам каким-то образом понял, что прокололся. Лексу тут же ударили под колено, поставили на колени и завернули руки, а в затылок ему уперся ствол.
— Как ты сообразил, что я не тот, за кого себя выдаю? — лжечекист присел на корточки перед Алексеем.
Его серые, веселые глаза, сразу стали холодными и бесчувственными, а в голосе зазвенел металл.
— Это уже не важно, — криво усмехнулся Алексей.
— А что важно? — «чекист» удивленно вздернул бровь.
— Важно то, что тех, кого вы ищите, вы уже никогда не найдете… — отчеканил Лешка.