Гриша закончил, сел, отпил чай. Никус поблагодарил за объективный доклад:
— Такое приходится не часто слышать!
— Может быть, у кого-нибудь есть вопросы? — Грачев обвел взглядом собравшихся.
— Как организована советская медицина? — Доктор Спасский подался в сторону Гриши.
— В каждом районе имеется поликлиника, и население лечится бесплатно.
— Есть ли безработица? — поинтересовался профессор Устрялов.
— Никакой безработицы. Последняя биржа труда закрыта в 1929 году, так мне рассказали члены нашей организации, работающие в России.
Допив чай, гости молча стали расходиться. Настроение было подавленное. У всех на уме была одна мысль, которую, однако, никто не хотел высказывать вслух: «А мы-то думали!» Все они надеялись на крах большевиков.
Грачев пошел проводить Гришу.
— Зачем вы так? — спросил он, когда они остались наедине.
— А как же? — удивился Гриша.
— Ну как-нибудь иначе. Смягчили бы все это. Может быть, и правы, но для них нужно было дать по-другому.
— Я не умею лгать…
— Эх вы! — Грачев махнул рукой. — Вот поучились бы у Морева.
Летом в Хабаровске жарко. Летние муссоны несут с собой тепло и влагу. Такая погода способствует созреванию арбузов, баклажанов, яблок и даже винограда. Жители города в свободное, чаще вечернее, время ходят купаться на Амур. Могучая река в это время прекрасна. Она становится полноводной. Голубые просторы, песчаные пляжи — все приводит в восторг.
В этот день Ланговой вместе с Ольгой купался в реке. Обычно веселая, Ольга была задумчива и молчалива.
— Ты что, Оля, такая? — спросил Евгений.
— Сегодня идешь на встречу? — Она была в курсе дел мужа.
— Да. А почему это тебя беспокоит?
— Сама не знаю. Я каждый раз беспокоюсь.
— Ничего. Все будет в порядке.
Поздно ночью у часовни Ланговой встретил Синегубого.
— Господин Доихара недоволен. Срочно нужны точные сведения о дислокации русских войск между Бикином и Владивостоком. Нужно выяснить, не намечается ли переброска.
— А чем недоволен господин Доихара?
— Предыдущая информация была недостаточно полной. Не было сказано о готовящейся перегруппировке войск.
— При чем тут я или мой человек?
— Он должен был выяснить.
— Не может он проникнуть в замыслы командующего. Передает то, что видит, читает в документах.
— Господин Доихара просил вас выяснить.
— Постараюсь. Мой человек требует еще денег.
— Деньги будут.
После получения новой «информации» штаб Квантунской армии стал опять производить сложную перегруппировку войск: тысячи людей, огромное количество машин, орудий, техники перебрасывались на новые рубежи. По ночам, в тишине, скрытно от посторонних глаз, готовилась линия прорыва границы. Главный, решающий удар будет нанесен здесь. И Красной Армии не устоять. Удар будет внезапным и сокрушающим, превосходящими силами. Оставалось только ждать команды сверху. Да время от времени посылать разведку на ту сторону.
Неожиданно фронтовая разведка донесла:
«Кругом стоят войска Блюхера. Наготове. Их не меньше, чем у японской армии».
«Каким образом там оказались? Почему переброска была скрытной? Откуда узнал Блюхер? — Командование Квантунской армии в бешенстве. — У нас в штабе предатель?! У Блюхера — дар предвидения?!»
Доихара получает указание: «Принять решительные меры. Действовать осторожно, но твердо. Проникнуть в замыслы командующего русской Дальневосточной армией!»
Наступила осень, чудесная приамурская осень. С теплым ласковым воздухом, с восхитительной голубизной могучей реки, на которую можно смотреть не отрывая глаз. В такой день Дерибас хотел съездить на дачу, искупаться в реке и час-другой отдохнуть на воздухе. Машина ждала у подъезда…
Дерибас уже надевал фуражку, когда раздался телефонный звонок. Он поднял трубку и по голосу узнал секретаря крайкома:
— Здравствуйте. Можете сейчас зайти?
— Сейчас буду. — Дерибас знал, что секретарь крайкома попусту вызывать не будет.
Здание крайкома партии находилось почти рядом, идти пешком от силы пять минут, и вскоре Дерибас был в кабинете секретаря.
— Садитесь, Терентий Дмитриевич. Что нового?
— Японская разведка плетет заговор против штаба нашего главнокомандующего…
— Нужно усилить охрану.
— Я отдал распоряжение. А Василия Константиновича предупредил.