Мы дождались, пока нам выдадут еду, сели за дальний столик, где Йозеф спросил у меня, приступая к своей ухе:
– Зачем ты перед ней извинился? Она же нахалка!
– Да так, было как-то неудобно, что мы время отнимаем.
– У кого? Тут кроме нас никого нет! И это её обязанность как образцовой работницы столовой: выслушивать заказы клиентов, даже если они отвлеклись на разговор. Вот она бы не умерла, если бы мы с тобой сейчас поговорили за стойкой. Её-то это как касается?
– У тебя после вызова на ковёр всегда такое настроение с кем-нибудь поругаться. И коли считаешь, что извиняться не стоило, что же ты с ней не поцапался в итоге по этому поводу?
– Да как-то неудобно стало, после того как ты уже извинился.
Мы оба синхронно усмехнулись. Затем койот, уже успевший умять уху и перейти к салату, сменил тему:
– И всё-таки, почему ты решил, что теряешь форму?
– Да нет особой причины. Просто устал от того, что ты у нас кулаки, а я мозги. Хочется, если что вдруг, уметь за себя постоять. Ну знаешь, вдруг придётся подраться с кем-то без тебя или если ты не сдюжишь.
– Ты же всё ещё отлично стреляешь! У храма ты прекрасно справился. Кто бы другой смог сдержать такую толпу?
– Ну, с огнестрелом-то не в счёт. Это ж разве навык? Так, просто способность, которая дана мне с детства и которой я пользуюсь всю жизнь. А вот вдруг будет драка на саблях? А я буду без пистолета и тебя под рукой?
– Что ж ты мне раньше не сказал? Я могу тебя научить.
– Правда?
– Да. С маханием шашкой или ножом точно. У нас в армии были основы фехтования. Да и на войне я опыта поднабрал. Чему-то, глядишь, да и научу. Знаешь, я ведь, перед тем как меня пригласили в ЧК, мог стать инструктором для красных кавалеристов!
– Правда? Не жалеешь, что ушёл в контору?
– Ни капли. Мне здесь нравится, хоть и приходится разгребать что-то вроде этого случая с вирусом, но да кому я рассказываю? Тебе ведь тоже приятно работать в Особом отделе?
– Несмотря на всё… Да, пожалуй, что так. У нас неплохо. По крайней мере не скучно.
– И, к слову, о том, жалею ли я. Если я буду тебя учить, то получается, что я ничего и не потеряю от тех возможностей, которые могли бы у меня быть, обучай я кавалеристов. Воспитаю уж настоящего коммуниста, который хорош и с винтовкой, и с мечом, и с пером.
– Идеальный гражданин, по мнению древних греков?
– Правда? Не знаю ни одного древнего грека, но если они считали так же, то я их полностью поддерживаю.
– Слушай, а ты бы не хотел побывать в Греции?
– Я ровным счётом ничего о ней не знаю! Знаешь ли, в сибирской старообрядческой школе мне об этом ничего не говорили. Как и в трущобах Петербурга. Но почему бы и нет? Там всё ещё есть те древние греки, которые рассказывали про идеального гражданина?
– Нет, но мы можем посмотреть на то, что от них осталось. А ещё погулять по Константинополю, съесть по гиросу, покататься на автомобиле по Лаконии, посмотреть на Акрополь, руины древних театров… В общем, мне кажется, там есть что поделать.
– Ну тогда решено! Закончится война с белыми, закончится эта война с турками у греков, и всё, можем ехать в первый же отпуск.
– Ха! К тому моменту, может, Греция уже будет частью нашей мировой коммуны! Как и Турция!
– Думаешь? Мне кажется, что, несмотря на удалость нашей армии, мы остановимся на Польше и Финляндии. Всё же Ноябрьская революция провалилась, едва ли без Германии мы сможем зажечь пожар мировой революции. Скорее всего, остановимся в старых границах и будем мирно строить рабочее государство дальше.
– Как ты недооцениваешь товарища Троцкого.
– Кажется, что даже переоцениваю. Без обид к нему, но на должность командира всей Красной армии есть и кто-нибудь поумнее. Тухачевский, Ворошилов, Сталин, Дзержинский или…
– Брусилов?
– А хоть бы и Брусилов! Под его командованием служить было вполне неплохо! Уж лучше, чем с Алексеевым!
– Староват твой Брусилов.
– А кто из нас молод?
– Ох, ладно, не наши это заботы. Мы своё дело сделаем. Революция победит, а потом мы с тобой поедем в Грецию, что бы там ни было. Таков план.
– И он хороший, – сказал Йозеф, допив чай. – Но у меня есть план на более близкое время: сейчас ты хотя бы доешь первое, и пока ещё у нас есть время, пойдём немного прогуляемся, пока солнце высоко и допрашивать очередного свидетеля не надо. А то чует моё сердце, что с этим делом спокойствие нам ещё долго не светит!
– Что ж, этот план даже лучше!
Печать первая – Йозеф – И снова нехороший дом
– Дальше никого пускать не велено! Даже сотрудников ЧК! Карантин! – сказал красногвардеец в противогазе, поднимая ладонь вверх в призыве остановиться.