Энн слушала и удивлялась. Замкнутый прежде, Джоунз говорил и говорил, будто плотину прорвало. Они подошли к грузовику, который сбрасывал бетон в опоры. Джоунз внезапно замолчал; нагнувшись, он обежал глазами формы, идущие по контуру будущего здания.
— Эй, Пит! — позвал он. Но из-за грохота самосвала его не услышали. Тогда он опустился в котлован, направляясь к одному из рабочих и на ходу показывая, где непорядок. Энн, приглядевшись, заметила, что опора чуть-чуть покривилась.
Под надзором подрядчика рабочий поправил форму. Джоунз вернулся к Энн.
— Этих молодчиков нельзя оставить ни на минуту.
— Да, скучать вам некогда,— улыбнулась Энн.
— Какая тут скука, язва — да, а не скука.
— У вас что, действительно, язва?
Он усмехнулся и покачал головой.
— Вообще-то это профессиональная болезнь строителей. Но я слишком жизнерадостный, чтобы заболеть язвой. Спросите хоть этих плотников, какой у меня характер.
Он внезапно остановился и повернулся к Энн.
— Давайте сходим куда-нибудь вечером. На шоу, в оперу... на собачьи бега... в библиотеку... Куда хотите. Я вас приглашаю.
Энн так опешила, что ей с трудом удалось это скрыть. Мартин Джоунз просит о встрече! Да, этот человек непредсказуем. Однако ей было очень приятно слышать такое, очень. Более, чем приятно.
— Я бы с удовольствием, но, знаете, сегодня... никак, просто никак не могу.
Джоунз перестал улыбаться.
— Ну что ж.
— Может, на следующей неделе? — поспешно добавила Энн.— В полиции не хотят, чтобы я куда-то выходила, пока расследование не довели до конца.
— Это может затянуться — Тарр не торопится.
— Думаю, через неделю все выяснится.
Энн спохватилась, что слишком суетится, взяла себя в руки и стала разглядывать следующий дом. Здесь бригада плотников скрепляла деревянные детали с бетоном, пользуясь чем-то вроде пистолета.
— Все это большие дома, с четырьмя спальнями,— сказал Джоунз, заметив, что Энн заинтересовалась.— Четыре спальни, две ванны, детская и помещение для столовой. Эти я продам быстро, миллионером не стану, но из нужды выбьюсь.
— Дом в Инисфэйле вы тоже продадите?
— Как только найдется покупатель.
— И старый дом, где жила ваша семья?
— А, эту развалину.— Он поджал губы.— Не знаю. Может, я его перестрою.
— Мне он нравится больше, чем ваш новый.
— Вашему отцу он тоже больше нравился... Что там такого интересного?
Энн наблюдала за плотниками и почувствовала, будто в голове у нее что-то предупреждающе щелкнуло. В это время к Джоунзу подошел рабочий с поднятой вверх рукой, с нее стекала кровь.
— Что у вас там? — недовольно спросил Джоунз.
— Да ничего, царапина, сорвался тонкий провод и зацепил руку. Надо бы забинтовать.
— Правильно. Если подхватите заражение крови, останетесь без страховки. Пойдемте, я вам все сделаю.
Он повернулся к Энн. И на минуту лицо его приобрело мальчишеское выражение, почти озорное:
— Можно вам позвонить?
При слове «страховка» у Энн возник целый рой мыслей. Энн неопределенно сказала:
— Я переезжаю, еще не знаю, где буду жить. Наверное, лучше будет, если я сама вам позвоню. А сейчас мне пора идти.
Мартин Джоунз коротко кивнул:
— Пойдем, Джо.
Энн вернулась к машине. Страховка... Ответ на один-два вопроса может прояснить всю картину. Теперь она знала — или думала, что знала, — как погиб ее отец.
В Сан-Рафаэле она остановилась у телефона-автомата и набрала номер Сайприано. Послышался негромкий голос Джиэйн.
— Извините, что вас беспокою,— сказала Энн.— Не знаете ли вы, у Перл была страховка?
— Какая страховка вас интересует?
— Страхование жизни.
Джиэйн подумала.
— Не знаю. Хотя — вполне возможно.
— Когда она была владелицей вашего дома, он, наверняка, был застрахован — от пожара, ограбления...
— Да, конечно.
— Вы не знаете ее агента?
— Артур Икинз, в Сан-Рафаэле. Мы просто продлили ее страховку. Почему это вас интересует?
— Это связано со смертью моего отца.
— О, понимаю. Кстати, вы еще не читали сегодня газеты?
— Нет. И не собираюсь. А что... там очень все плохо?
— Да пока не очень. Но если не хотите большего, держитесь подальше от репортеров.