— Но я не ваша дочь. И я все-таки мужчина. — Попытался отвоевать немного гордости Альберт.
— Тем более. Девочки рано взрослеют. Она уже сама летает во Флориду без сопровождения в самолете. Мальчишки же остаются детьми лет до шестидесяти. А то и больше. Вам нужна забота. От материнской юбки вас передают жене, потом другой жене, если предыдущая устала и стала плохо выполнять свои обязанности. И так далее… — Закатила глаза Светлана, изображая вечный круг перерождений Сансары, в котором мужчины в ее понимании всегда перемещались по выделенной полосе.
— Так вот, как вы думаете? Будто мужчины не серьезны и поэтому менее приспособлены к домашнему труду, чем женщины? — Немного обиженно ответил Альберт.
— Скорее, ваши умы мыслят более глобально, и вы заводите вокруг себя женщин, чтобы бытовая сторона жизни не отвлекала вас от воплощения задуманных идей. А вот женщины вязнут в этом быте из-за своего материнского инстинкта и гнездования.
— Но вы можете все изменить. Воплощайте свои идеи. Творите. Разве не этого вы хотели добиться глобальной эмансипацией? — Нахмурился Альберт. Он легко срезал с горшка на подоконнике пару листьев базилика и, протиснувшись к раковине за спиной у Светланы, ополоснул их водой из под крана.
— Боюсь, что она была ошибкой. — Вздохнула Света, как и любая другая женщина задолбавшаяся ходить на работу. — Нам не нужен тот же набор прав, как и у мужчин. Нам нужен свой собственный.
— То есть вы хотите больше прав?
— Получается так. Ведь у нас больше обязанностей. — Пожала плечами Светлана. — Например, если женщина вынуждена раз в месяц страдать от менструальных болей, то ей раз в месяц положено три выходных без объяснения причин.
— Сдаюсь. Вы меня обезоружили. — Зарделся Альберт, открывая духовку. — Мне нечего возразить. Надеюсь, вас успокоит тот факт, что будь на это моя воля, я бы дал вам эти три выходных, не задумываясь. Я бы дал даже больше. Попробуйте.
Он протянул ей намазанный текучим сыром ломтик хлеба с каплей инжирового варенья, словно короной на нем, и зеленым листиком, венчающим конструкцию.
— Это восхитительно. — Прожевав ответила Светлана, сглатывая тающую во рту текстуру. — Где вы этому научились?
— В трамвайном депо в родном городе был на практике. Там пекарня недалеко. — Отпивая минералку, ответил парень.
— Вам нужно это назвать. Чтобы это подавали в ресторане. Скажем… “Принц Альберт”!
Юноша прыснул минералкой, облившись, утирая рот.
— Боюсь это название уже занято. — Усмехаясь, ответил Альберт.
— Тогда… “Сливочный…”
— “...Оргазм”.
— “...С благородной плесенью!” Немного пошловато. Но мне нравится. А как это будет смотреться в меню? — Светлана прикрыла рот рукой, стесняясь своего смеха. — Мужчина за соседним столиком просит передать вам от него “Сливочный оргазм с благородной плесенью"!
Обмениваясь шутками, они вновь просидели на кухне до поздней ночи, но Светлане так и не удалось заставить Альберта поесть, он лишь выпил немного бульона из половника, оценив ее суп на пять комплиментов из пяти. Когда они вновь разошлись по комнатам, часы уже показывали полпервого ночи.
Раздевшись, Светлана укрылась одеялом и вдруг поняла, что сна у ней ни в одном глазу. А сердце колотится. Давно она так не хорошо не смеялась. Наверное, никогда не смеялась.
Вот только, зачем она сравнила Альберта со своей дочерью. Его это слегка оскорбило. Ведь он изо всех сил пытается доказать, что уже не ребенок, а с ее слов выходит он больше дитя, чем двенадцатилетняя девочка. Неловко вышло.
Да, он совсем не мальчик.
И от того, как он касался ее плеч, неизменно и вынужденно нарушая ее личное пространство стоя у раковины, у нее пару раз перехватило дыхание. Но, само собой, все это немыслимо и совсем некстати. Это просто смешно.
Все из-за того, что у нее давно не было секса. Руками она нащупала телефон под подушкой и, перейдя в браузере в режим "инкогнито", набрала наизусть название популярного порносайта. Иногда она пользовалась им, правда, в последний раз заходила давно. Глаза неосознанно зацепились за видео с высоким сероглазым парнем. Несколько секунд она смотрела видео, с интересом изучая движения парня, но он был совсем не похож. Осознав, кого именно сейчас пытается представить в своей голове и зачем, она со стыдом закрыла шпионскую вкладку.
Глупо, мерзко, и бесперспективно, но этого ей сейчас бы хотелось. Воображение раскручивало фантазию в мельчайших подробностях и, часто дыша, Света вжалась промежностью в костяшку большого пальца. Ей самой никогда не нужно было долго и много. Уже через полминуты сердце колотилось как сумасшедшее, качая кровь в пульсирующий от наслаждения пах. Теперь уснуть было уже невозможно.