Хотя для Мии всё звучало очень даже предостерегающе, и она громко глотнула ком, ставший посреди горла. Рем откинулся на спинку дивана и потянул мышцы спины, которые затекли за ночь. Хлопнув себя ладонями по хорошо проработанным ногам, поднялся, вновь посмотрев на девушку, сказал:
- Хотелось бы мне провести с тобой время в этом прекрасном доме, но нам нужно будет на неопределённое время переехать в одно злополучное местечко. Всё объясню уже на месте, – уходя по лестнице на второй этаж, Рем продолжал говорить размерено и без эмоционально.
Он всегда говорил сухо и чётко. Его с детства учили, что говорить нужно кратко, ясно и по делу. Настолько отработанной в нём стала эта привычка, что он мог говорить только так или с настоящей улыбкой, которую могли лицезреть определённые люди его жизни.
Ми не успела даже ничего ответить, как дверь одной из комнат на верху хлопнула, отрезая их от друг друга. Громко выдохнув и собравшись с силами и мыслями, девушка откинула плед в сторону и поднялась, разминая затёкшие от долгого сидения в одной позе ноги. С высоты своего роста она смогла получше осмотреть хорошо обставленную квартиру и заметить идеальный порядок.
В голове Мии как-то не укладывалось понятие «парень» и «чистота» в одном человеке. Может, дело было в том, что когда девушка приходила к Нейту, у него часто всё было не в ладах с чистотой и порядком. Постоянно разбросанные вещи, какие-то упаковки из под еды и прочий мусор.
Ситуация не была плачевной, но так было не у него одного. Живя определённое врем в общежитии и часто гоняя к парням на другой этаж, девушка не однократно замечала подобно рода беспорядки. И самым удивительным было то, что по какой-то причине им всем нормально жилось в такой обстановке и те не желали ничего менять.
Всё на что свернула Мия такую идеальную чистоту и порядок – клининг. По тому в каком доме живет парень и тому что говорил Нейт было понятно, что денег у парня хоть отбавляй и даже ежедневна уборка на дом не повредит его бюджету.
Рем спустился одетый в худи и кроссовки со спортивной сумкой на плече через минуты две. Такая скорость была ещё одним поражающим фактором, но уже не удивляла, ведь в некотором роде перед ней стояла сама настоящая машина для убийств. И чтобы ей стать нужно не то, что армейскую подготовку пройти, а чуть ли не спецназовскую.
Мия в этом не разбиралась и даже понятия не имела, что сейчас же поедет в то место, где даже подготовка спецназа покажется чем-то детским. Где ей придётся учиться жить по новым правилам.
На ватных ногах Мия села в машину, всё ещё не осознавая всего происходящего. Рем со всей силы сжал руль и двинулся в то место, где был лишь пару раз от силы, но помнил дорогу наизусть, хоть и пытался не раз её забить.
Парень не раз говорил с отцом на эту тему, но всякий раз последнее слово было за отцом, и он утверждал, что рано или поздно это случиться. Рем надеялся, что очень поздно, лет через пять и может, тогда ему было бы куда легче. Но его отец понимал, что и так затянул дальше некуда. Ненависть к отцу подрастала с каждым километром, который оставался за его спиной, отдаляя от его дома, подводя к необратимому.
Машина всю дорогу была полна молчания и неприятных эмоций, которые испытывали молодые люди. Это, безусловно, давило на их двоих, но, тем не менее, никто не старался разрушить тишу и облегчить свои же страдания.
Машина заехала за автоматические железные ворота высотой в метра четыре, и поехала в туннель, который вёл к подземному паркингу. Парень покинул машину, хлопнув дверью так, чо девушка, всё ещё сидящая внутри дернулась от резкого звука. Схватив свою сумку из багажника, так ним хлопнув, он обошел машину и открыл дверь для Мии.
Девушка взглянула на лицо парня, отмечая глаза, сияющие злостью и яростью, которые даже не смотрели на неё. Ей всё ещё нужно подождать, немного потерпеть, а потом она устроит настоящее драматическое шоу. Но пока нужно подождать. Беспрекословно покинув салон машины, она последовала за русоволосым, который яростно сжимал в руках ручки от сумки и проклинал всю свою жизнь, с того момента, когда в его голове начали откладываться воспоминания.
Выйдя наружу из паркинга, они оказались в заточении десятков людей одетых в почти одинаковую форму. Едиными отличиями, которые сразу бросились в глаза, служили цвета. Все они смотрели вовсе недружелюбно на молодых людей, оценивали их, оглядывая с ног до головы.
Рем держался стойко: нарочито выпрямив спину, задрав подбородок и твердо шага по подъему из подземного помещения, он всем своим яством показывал, что такие взгляды не способны его задеть. Лишь одна рука продолжала со всей силы сжимать ручки спортивной сумки, всё-таки давая людям, окружающим парочку понять, что парень всё-таки нервничает.