- Нет, - я покачала головой и посмотрела Саше в глаза. - Все было нормально. В пределах физиологии. Ну, сам понимаешь.
- Ты... - Саша сощурил свои вишневые глазищи. - Ты не пил таблетки? Господи, Фил! Как твой адвокат по разводам, я готов тебя придушить. Но как твой друг, я искренне за тебя рад! И как ты себя чувствуешь?
- Я чуть не откусила от него кусок. У меня до сих пор этот привкус во рту, - призналась я.
Саша прижал кулачки к щекам и радостно завизжал на высокой ноте. Я ошарашенно смотрела на его реакцию.
- Боже, Фил, как это мило!
"Мило?! - подумала я. - А если я альфе во время секса руку сломаю, это будет считаться за предварительные ласки?"
Саша еще некоторое время выплескивал свой восторг, а затем наконец-то успокоился.
- Не думаю, что он теперь даст тебе развод, - подытожил Саша. Я вздохнула.
- Не даст, так сама возьму. И вообще, дело сейчас не в Оскаре. Ну покусала я его, так где он? Вот наш дом, вот наша кухня, а на ней я и ты, мой адвокат. И Гена... - сказала я с нажимом и повернулась к динозавру, который хотел уже что-то добавить к моим словам, - который очень хочет помолчать и не поднимать тему, которую мы много раз обсуждали.
Гена сник и сцапал со своей тарелки последний блинчик.
- Остынь, Фил. Ты явно не в себе после течки. В любом случае, ты останешься в плюсе. Это я тебе как твой адвокат обещаю. А теперь послушай, что я нашел. В гражданском кодексе...
- Стоп-стоп-стоп! - замахала я руками. - Давай без первоисточников и этих терминов. Пожалей мои мозги.
- Ладно, - Саша нахмурил идеальные брови. - Есть два пути, которыми мы можем пойти. Если вкратце, то мы можем оформить твоей рептилии частичные права. Сейчас он фактически считается твоим питомцем, но, если доказать его самостоятельность, ты сможешь оформить над ним опекунство. Все правовые вопросы все так же будут на тебе, но он получит некоторую свободу. И частичную ответственность.
- Как сумасшедший? Или имбецил? - переспросила я.
- Вроде того, как человек с ограниченными возможностями. Умственными, в основном.
- А второй вариант?
- Я думал, что ты согласишься на первый. Второй больше похож на фантастику.
- Не томи.
Саша вздохнул.
- Веришь ли ты в другие цивилизации, друг мой? Что мы во вселенной не одиноки и где-то там, в далеких мирах есть еще разумные су...
- Верю, - перебила я. - Дальше.
Саша замолк и посмотрел на меня долгим изучающим взглядом.
- Тогда представь, что к нам на планету прибыли жители альфа-центавры и установили с нами вполне дружеские отношения. И теперь, во избежание всякой юридической неразберихи, мы должны их зарегистрировать. Как новую разумную расу.
- И что же нам мешает?
- Что законодательство не предполагает наличие иных форм жизни. И еще кое-какие заморочки относительно эволюции. Ведь Гена не прилетел к нам со звезд, фактически, его вывели в лаборатории. Если мы признаем, что существо, выведенное в лаборатории, разумно, то человечество из божьих созданий превратится в создателей. Это повлечет за собой долгую тяжбу с церковью. А потом и с ветлабораториями и заводчиками - евгеника под запретом, и вмешательство в геном разумного существа недопустимо. И плюс ко всему, мне сложно будет говорить о целой расе, когда она состоит из одного представителя.
У меня разболелась голова, от досады хотелось плакать, но Саша был прав. Нельзя назвать расой одного единственного Гену.
- Попробуй добиться полной независимости. Я стану его опекуном, но это должно быть временно. Обязательно найдется выход. Не будем пока поднимать тему расы. Если придерутся, скажем им, что он русский.
Саша тихонько рассмеялся.
- Если назвать ежа уткой, он плавать не научится.
- Спасибо, что ввязался во все это, Саш.
- Я вижу, что тебя что-то беспокоит, Фил, - он протянул руку и погладил мои пальцы. - Очень надеюсь, что однажды ты со мной поделишься.
Мне стало стыдно. Саша мне доверял. Доверял Филу, своему давнему другу, которого действительно любил. И которого теперь нет. Я могла бы рассказать ему свою свою историю, но, вполне возможно, тогда лишила бы Гену возможности получить хоть какие-то права.
Мы еще некоторое время говорили ни о чем и Саша уехал. Гена помог убрать со стола.
- Что значит "имбецил", Таннис? - спросил Гена, когда мы уже поднимались в спальню.
- Это человек с умственным расстройством средней тяжести. Если кратко, то он останавливается в своем развитии на уровне ребенка семи-десяти лет.
- А я?
- А в тебя я верю. Даже если они припишут тебе легкую форму У.Р., им придется признать, что ты слишком умный, чтобы оставаться питомцем.
- А...
- Гена, пожалуйста, давай все вопросы завтра? У меня болит голова.
Ящер молча кивнул и устроился на своей половине кровати. Я залезла под легкое одеяло и положила гудящую голову на подушку. Слишком много мыслей в ней было.
Я не могла нормально уснуть, то проваливаясь в дрему, то выныривая из нее и дергаясь всем телом.