- Таннис, проснись, - голос Гены я бы не спутала ни с чьим другим. Он осторожно тряс костистой лапой мое плечо.
Я открыла глаза. Спальня почему-то была нечеткой. Сначала я решила, что всему виной предрассветный сумрак, но горячие капли потекли от внешних уголков глаз к ушам и зрение восстановилось. Я повернула голову к динозавру. Вид у него был обеспокоеный.
- Таннис, ты плакал во сне, - пожаловался Гена. - Я долго не мог тебя разбудить.
- Если это случится снова, не буди меня, - попросила я. Слезы хлынули рекой. Я уткнулась лицом в подушку и заревела с такой силой, которой от себя не ожидала. Сильные женщины не плачут, но, кажется, у всего есть предел.
Гена благоразумно меня не трогал. Когда истерика схлынула, я смогла встать и умыться. Красивое андрогинное лицо Фила в зеркале со слегка опухшими красными глазами казалось издевательством. Я мечтала там увидеть опухшую сутулую Таню. Но даже больше того, я мечтала увидеть в отражении свою ванну. И знать, что за ее дверью меня ждет один непоседливый человечек и роль горохострела в банальной игре. Я согласна даже играть фигуркой горящего пня.
Бледный парень в зеркале чистил зубы, а по щекам снова текли слезы. Как же просто это ему удавалось, а мне постепенно становилось легче.