Медиум поднял на меня взгляд, от черноты которого меня пробрала ледяная дрожь. Как будто в прорубь нырнула.
- Я тебя правильно понял? - спросил он и опустил глаза. Мне захотелось поблагодарить его за последнее. Руки покрылись мурашками, пальцы мелко дрожали, я бы не отказалась от горячей кружки в ладонях.
- Д-да.
- И откуда ты? - недоверчиво спросил он.
- Параллельный мир. Та же планета, те же звезды, - зачастила я. - Я тоже человек, в какой-то мере омега. У меня там ребенок. Я хочу к ней.
- К ней? - Яша снова поднял взгляд, но я успела отвернуться. И все равно по телу прокатилась ледяная волна.
- У меня дочь. Девочка.
Яша хмыкнул. Поставил кружку на столик, растер ладони.
- И как давно ты здесь?
- Две недели, - я смотрела на свои ладони. - Я не сумасшедшая. Я была у психиатра, у меня есть подтверждение тому, что мой случай - не первый. И что я в своем уме.
- Как знать, - прошелестел чей-то голос мне в ухо.
Я резко заозиралась, пытаясь понять, кто еще прячется в полумраке комнаты.
- Я тебе сказал, Петрович, пошел вон! - крикнул медиум. - Проклятый старик! И при жизни всех изводил, и после смерти покоя не дает! Настолько заклевал своих родственников, что они даже после смерти его комнату не хотят себе забирать!
- А?
Мне послышались затихающие ругательства. Шум в ушах стих, комната снова стала казаться вполне теплой и обычной.
- Не обращай внимания. Если хочешь, я скажу, где этот старый хрыч спрятал документы на комнату. Через полгода сможешь войти в наследство и переехать. Комната у него хорошая... тут, в конце коридора, возле ванной.
- Упаси Бог, - пробормотала я.
- Жаль. Он пока документы не отдаст, уходить не собирается, - вздохнул Яша. Выдержал долгую паузу, а затем бодрым голосом обратился ко мне. - Раз никто не умер, будет немного сложнее. Дай руки.
Он протянул через столик ко мне свои ладони, внутренней стороной вверх. рукава халата скользнули к локтям, и я увидела на запястьях белые полосы шрамов. Собственные руки инстинктивно нырнули в подмышки. Яша хрипло хохотнул.
- Я не сделаю тебе ничего плохого. Обещаю.
С усилием я потянулась к его пальцам, как вдруг в окно что-то стукнуло. Я снова сжалась. Стук повторился через пару секунд.
Медиум сгорбился, опустив голову к груди, глубоко вздохнул. Затем повернулся вправо и, выпрямляясь, громко крикнул:
- Валера-а-а! Объясни своим собутыльникам, что я им, блять, не домофон!
В соседней комнате что-то упало, утих шансон, затем послышалось бормотание, потом скрип петель и уже из-за окна донесся низкий грубый голос, который по фене, густо сдабриваемой матом, прошелся по неким Серому и Ряхе, их умственных способностях и месте в пищевой цепочке. В ответ раздалось нестройное блеянье, приглашающее на попойку и извенения в адрес Яши.
Медиум вновь опустил взгляд на свои колени, растер озябшие ладони и снова уложил их на стол.
- Давай.
Я собрала все свое мужество в кучу и накрыла его ладони своими. Длинные холодные пальцы сжались словно наручники. В комнате резко похолодало.
Медиум стал что-то неразборчиво шептать, затем размял плечи, выпрямил спину, слегка прогнулся в пояснице. А потом поднял голову и посмотрел мне прямо в глаза. В ту же секунду комната исчезла и остались только два черных омута, наполненные ужасающим космосом. Я бы хотела отвести взгляд или пошевелиться, но не могла. Постепенно падала в черноту, пока она не заполнила все пространство вокруг.
- А ты не вреш-шь, - прошипел голос медиума. Его лица я не видела за густой чернотой глаз. - Ты не местный... Покаж-ж-жи, откуда ты.
Перед глазами тусклыми картинками замелькали кадры прошлой жизни.
Вот я маленькая ссорюсь со старшим братом - он кажется таким взрослым и вредным, а вот моя кошка, которую мне подарили в семь лет котенком, устраивает цирк за ложку сгущенки. Мелькают видения... я вижу, как первый раз нажимаю на газ папиной "шестерки", в следующий миг защищаю свою дипломную работу на кафедре академического рисунка... с гордостью сдаю свой авторский проект на работе, а вот я выхожу замуж за мужчину, которого люблю.
В следующем воспоминании я стою на обочине междугородней трассы возле своей машины, прижимаю к себе плачущую трехмесячную дочь после нелепого случая на дороге. Я ездила с ребенком к родителям, за город, чтобы побыть на природе, выспаться и дать маме поняньчиться с долгожданной внучкой. У нас была специальная автолюлька. Я тщательно пристегнула к ней ребенка. Но неправильно закрепила ремень безопасности. На обратном пути трассу перебегал пешеход, я резко затормозила, автолюлька вместо того, чтобы упереться в ремень и спинку пассажирского кресла, опрокинулась, встала вертикально, застряв между задним сидением и передней спинкой. Дочь оказалась зажата ремнями в положении головой вниз. Я не могла сразу же безопасно съехать на обочину, пришлось проехать еще метров сто, под истошный вой младенца, у которого колики отошли на второй план. Я никому не рассказывала об этом инциденте, стыдясь собственной безответветсвенности и чужого порицания. Как и в тот момент, когда я поняла, что случилось, но остановить машину не могла из-за грузовика, следовавшего за мной, грудь сжало тисками, я почувствовала бессилие и собственную никчемность. И снова я не смогла выдавить из себя ни звука, опасаясь скатиться в панику.