— Как долго мы еще будем играть в эту игру, наставница? — спросила Риалле, и Авельер, обернувшись, с интересом взглянула на нее. — Она учится, — пояснила Риалле. — Судя по всему, она становится сильнее с каждым днем. Ее будет все труднее поймать и сложнее подчинить.
Правота этих слов со всей силой обрушилась на леди Авельер, и она поймала себя на том, что кивает.
— И мы начинаем уставать от этой бурой равнины, — призналась Риалле.
— Мы?
— Мы все, — ответила ученица. — Да и вы тоже, смею предположить.
Леди Авельер непроизвольно улыбнулась, услышав это обвинение. В конце концов, она не учила своих студенток быть безмозглыми куклами, стремящимися говорить ей то, что она, по их мнению, хотела бы услышать. Нет, ничего подобного. Вступить в Ковен Авельер означало высказывать свое мнение, не боясь кары.
И леди Авельер должна была признать, что в данном случае Риалле права.
— Отправляйся в ее секретный сад, — велела она молодой женщине. — Собери всех остальных, даже тех, что идут по следу Рукии, и расставьте ловушки, как мы обсуждали. Пора нам завлечь маленькую Рукию в наши сети. Я увидела достаточно. Мы знаем, в чем ее сила и ее слабость.
Риалле поклонилась и повернулась к двум другим помощницам.
Леди Авельер отправилась к своему прорицающему пруду и принялась наблюдать за продвижением волка. Довольно скоро, едва солнце начало садиться, она увидела в колеблющейся воде белые и коричневые палатки десаи.
Она рассеяла заклинание и подготовила следующее – телепортацию, после чего очутилась в непосредственной близости от десаи и от Рукии. Простой двеомер невидимости, еще один, чтобы предотвратить магическое обнаружение, — и провидица уверенно вошла в лагерь, весьма довольная собой.
***
— Что там? — спросила Риалле, когда леди Авельер присоединилась к ней возле потайного сада девочки из племени десаи.
Леди Авельер покачала головой и вздохнула.
— Маги, оба, — ответила она.
— Оба? Рукия и?..
— И оба ее родителя, — пояснила леди Авельер с широкой усмешкой. Она наблюдала за Рукией в родительской палатке. Авельер ожидала застать тихую ночь с объятиями и поцелуями — возможно, с парой-другой утешительных историй. А вместо этого увидела урок магического искусства, такой же серьезный и изнуряющий, как и те, что она давала своим собственным, куда более старшим ученицам. Родители Рукии, в особенности Кавита, мать, обучали ребенка «славе Ат’ар Безжалостной, Желтой Богини, носительницы света и огня». Рукия с легкостью создавала огненные веера, и сила ее заклинания была весьма велика. Этот маленький ребенок, всего нескольких лет от роду, явно находился в полушаге от создания огненных шаров.
Огненных шаров, хотя она совсем еще кроха!
При мысли об этом у леди Авельер захватывало дух!
— Ее родители практикуют Искусство? — спросила Риалле. — Но они же бедины. Это запрещено!
Леди Авельер жестом велела студентке замолчать, ибо вопрос был спорный, даже неуместный. Наставница прекрасно знала, что среди бединов есть и такие, кто практикует магию, несмотря на все эдикты Анклава Теней. Это не имело значения — ни для Авельер, ни для правителей Незерилской империи. Запрет существовал лишь для того, чтобы эти пользователи магии таились по углам, а не исполняли первые роли в потенциально склонных к бунту племенах.
Риалле продолжала говорить, но леди Авельер еще более энергичным жестом призвала ее к молчанию. Провидица обдумывала их план в свете новой, только что добытой ею информации о Рукии. Она просчитывала предполагаемый ход событий.
Все будет решать скорость.
***
Кэтти-бри, обессилевшая после занятий, не вернулась в свой сад ни в ту ночь, ни до позднего вечера следующего дня, когда вновь затрусила среди выветренных скал в образе волка. Этот облик стал у нее любимым из всех животных форм. Ей было так легко на этих... лапах! И все чувства ее становились такими острыми, в особенности слух и обоняние, что она чувствовала себя вполне безопасно, передвигаясь по равнине.
И ей нравилось, как видели мир глаза волка, с их более широким полем зрения. Хотя ей недоставало яркости красок, присущей человеческому взгляду, четкость «более тусклого» мира поразила ее ясно различимой структурой трав и возможностью замечать даже малейшее движение.
Тем не менее, пробираясь к своему убежищу, она не заметила ничего необычного.
Но едва чужой запах защекотал ей ноздри, она сразу поняла: что-то не так. Она огляделась, потом приняла человеческий облик и продолжала осматриваться, начав заклинание для обнаружения магии, имеющейся неподалеку.
Но не успела она толком приступить к нему, как ее обдала волна рассеивающей энергии и голос у нее за спиной произнес:
— Без фокусов, малышка.
Кэтти-бри резко обернулась и увидела красивую женщину в струящемся пурпурно-синем одеянии, пристально глядящую на нее.
Сразу стали видны и другие, их общая невидимость рассеялась. Пять женщин в таких же одеждах, но моложе, парящих над ее садом с раскинутыми руками.
— Сдавайся по-хорошему, детка, — предложила седьмая женщина, возникнув рядом со старшей из группы, которая принялась что-то бормотать, словно творя заклинание.
Когда Кэтти-бри поняла, что ужасные незересы снова нашли ее, глаза ее округлились.
— Мы хотим поговорить с тобой, Рукия, — ласково обратилась к ней последняя из возникших перед нею женщин — чересчур ласково, и Кэтти-бри ощутила давление исходящей от ее голоса магии убеждения. — Мы тебе не враги.
Кэтти-бри хотелось верить в это — она уже почти поверила! — но она понимала, что в этом, разумеется, и состояла цель магического воздействия.
Семеро против одной - семеро поджидавших ее. Она не могла сражаться здесь.
Кэтти-бри сделалась птицей и взмыла ввысь.
Вернее, попыталась, поскольку ей пришлось весьма жестоким образом убедиться, что пять парящих в воздухе магов на самом деле играют роль якорей. Старшая женщина сотворила заклинание, и пространство между этими пятью заполнила сеть как раз в тот миг, когда Кэтти-бри пролетала между ними.
Она врезалась в сеть и сразу запуталась. Вспомнив уроки матери, она поняла, что ее единственный шанс — огонь, даже если в результате она неизбежно опалит перья. Но прежде чем она успела прибегнуть к какому-либо заклинанию, вокруг замелькали искры, когда пять летающих магов воспламенили свои ладони, освобождаясь от сети, и та сама, безо всяких якорей, полетела к Земле, увлекая за собой Кэтти-бри.
Она тяжело рухнула на землю, так что у нее перехватило дыхание, и, оглушенная ударом, снова вернулась в свой человеческий облик, оставаясь при этом связанной.
Но в следующий миг сеть исчезла, и три молодые женщины набросились на нее.
Она превратилась в медведя, думая растерзать их в клочья, щ точнее, попыталась, поскольку едва начала заклинание, как на нее обрушились сразу несколько волн рассеивающей энергии.
Потом пришел черед более коварной магии, воздействующей на разум, лишающей тело возможности выполнять команды мозга, приковавшей ее к месту, Кэтти- бри сопротивлялась и даже сумела отчасти высвободиться из парализующей хватки. Однако это помрачение рассудка дорого обошлось ей. Она ощутила, как ее руки резко заломили за спину и на них немедленно легли магические оковы.
Девочка кричала и отбивалась, но ей лишь недавно исполнилось всего шесть лет, и она физически не могла соперничать со взрослыми женщинами. На голову ей накинули капюшон и повалили на землю, она почувствовала, что ее запихивают в плотный мешок. Принялась брыкаться и не без удовольствия услышала, как одна из заклинательниц вскрикнула от боли. Однако та успела уже слишком глубоко затолкать пленницу в мешок. Остальные засунули туда же ее ноги и накрепко затянули завязки.