— Настя, ручейник!
— Какой ручейник?
— Видишь на камне палочка? В палочке личинка. Ползет!
— Правда, ползет!
Скоро Настя присмотрелась. Сама отыскала маленького окунька в веточках водяной сосенки, заметила черного жука-плавунца.
— Юра, рыба!
Большой налим показался из-за черной коряги. Он медленно плыл, поводя длинными тесемками усов.
Налим оказался перед белым камнем. Можно было хорошо рассмотреть его плоскую голову, широкую спину, перехваченную светло-желтыми полосками. Словно невзначай, налим хлопнул ртом, и палочка взлетела вверх. Он хлопнул еще раз, и ручейник скрылся в огромной беззубой пасти.
Я размахнулся и ударил палкой. Прежде чем Настя успела понять, что произошло, я вместе с осколками битого льда выбросил из воды налима. Скользкая рыба вырвалась из рук. Я упал на нее грудью.
— Юра, дай подержу! Килограмма два есть! — Настя высоко подняла налима. Вдруг он, извиваясь, шлепнул ее плоским хвостом по руке. Девочка испуганно вскрикнула и бросила рыбу. Налим подпрыгнул и заскользил к битому льду.
Джек успел подскочить раньше меня. Ударил рыбу по голове сильной лапой.
Я срезал ивовый прут. Налим надежно повис на крепком кукане. Удачная охота радовала. Мы двинулись вверх по реке. Пройдя несколько шагов, Настя ударила палкой, упала на лед и выкинула из лунки черную корягу в ракушках.
Настя растерянно смотрела на меня.
Джек удивленно повернул голову и потянул влажным носом воздух.
— Что, Джек, морозит? Скоро поедем резать камыш!
О морозе можно было у Джека не спрашивать: мокрые полы пальто замерзли и гремели, как железные.
— Юра, зачем вы режете камыш?
— Печи топить!
— Интересно ездить?
— Спрашиваешь! Соберемся ватагой, мчимся по реке наперегонки! Ух и здорово! Ветер свистит в ушах!
Стало смеркаться. Мы с Настей повернули домой. Дул попутный ветер. Мне легко удалось разогнать санки. Коньки звенели, потрескивал тонкий лед.
Вдруг Джек остановился и отрывисто залаял. Я не обратил на него внимания, и он дернул меня за полу пальто.
— Отстань, Джек!
— Юра, кто-то кричит!
На полной скорости я остановил сани.
— У-у-у-у-у! — испуганный крик несся по реке.
Мы быстро домчались до поворота реки. Впереди знакомый берег, рыжая стена камыша.
— То-ну-у-у!
На середине реки чернела полынья. Доносились всплески воды. В воздухе мелькал красный шарф.
— Баскет тонет!
Ребята со льда убежали. Они столпились на берегу и бестолково кричали на разные голоса.
Я спрыгнул с саней и побежал к полынье. На середине реки лед был тонкий, прогибался.
— Держись, Баскет! — я упал и пополз вперед. — Держись!
Баскет тяжело дышал, стараясь выбраться на лед. Там, где он хватался руками, лед темнел от крови.
Неожиданно Баскет сорвался и скрылся под водой.
— Баскет, держись! — заорал я со страха.
Баскет выскочил, глотнул воздух и отчаянно заколотил руками.
— Юра, держи слегу! — крикнула Настя. — Федя, давай!
Перехватывая шершавую кору, я протолкнул тяжелую слегу вперед. Она скользнула по льду и ткнулась толстым комлем в черную воду.
Баскет повис на слеге и попробовал выползти. Но лед обломился, и он сорвался в воду. Прошло еще несколько минут, прежде чем Баскету удалось выкинуть длинное тело на лед.
— Откатывайся!
Баскет дрожал и боялся тронуться с места. С мокрой одежды бежала вода.
Я стал перекатываться по льду к берегу. Наконец Баскет понял, что от него требуется. Страшная полынья осталась позади.
На берегу Баскет поднялся, но тут же упал. Мы с ребятами принялись его тормошить, но он не подавал признаков жизни.
— Сознание потерял! — испуганно сказала Настя.
Мы взвалили Баскета на мои санки. Длинные ноги заскребли по льду. Стоило нам съехать со льда, как острые полозья коньков врезались в землю. Каждый метр давался с трудом.
— Джек, ко мне!
Овчарка подбежала. Я быстро захлестнул брючный ремень за ошейник.
— Вперед!
Джек здорово помог. Мы уже почти взобрались на гору, когда прибежали взрослые. Мужчины схватили сани и быстро домчали до амбулатории.
Медицинская сестра дала Баскету понюхать нашатырный спирт. Он дернул головой, чихнул и открыл глаза. Удивленно оглядел белые стены незнакомой комнаты, пузырьки с лекарствами.
— Звоните в больницу! — приказала сестра и быстро раздела Баскета, — Принесу спирт. Надо хорошо растереть!