- Голубушка, я вас понимаю, вы потратили столько времени, но придется потерпеть, - сочувственно, добавила дама. - У вас есть время до завтрашнего утра. Вам нужно собраться с силами потому, что вы найдете то, что мне надо, даже если для этого понадобится другой глобус. Жду от вас хороших вестей. И помните, я не люблю шум моря. До встречи.
Она выключила телефон, и вся обратилась к Андрею.
- Лиз, - ответила она, - протягивая руку. – Никакого отчества. Просто, Лиз. Так любил называть меня первый муж. Это была настоящая романтическая любовь. Второй муж никак меня не называл поэтому о нём почти никаких воспоминаний. Остались только деньги и этот старинный хлам. Она обвела рукой, как это делают экскурсоводы.
- В это время, я пью английский чай с бергамотом, так что выбора у вас нет, - сказала она, приглашая к столу.
В гостиную вошла прислуга с подносом, тихо, словно призрак, поставила огромный старинный поднос с чайником и вазой с печеньем.
- Эмма печет славное печенье. Попробуйте, она ждет, чтобы вы ее похвалили.
Андрей попробовал печенье и улыбнулся.
- Очень вкусно, - сказал он.
Имбирное печенье, еще теплое, было действительно вкусное. Эмма заглянула в глаза Андрею, словно хотела удостовериться в его искренности. У нее были карие глаза, почти что черные, раскосые, глубоко посаженные. Овальное, смуглое лицо, с белыми и крепкими зубами. Настоящая китаёза. На рынке в Измайлово таких сколько хочешь.
- Эмма филиппинка, - с уважением и гордостью за весь народ произнесла хозяйка. - Трудолюбивая, гордая женщина. Однажды она отрезала половой орган гражданину Саудовской Аравии, когда тот попробовал приставать к ней, пока жена спала.
Андрей собрался положить себе сахар из вазочки, но отдернул руку, подумав, что возможно попал в компанию сексуально неблагонадежной суфражистки, с гетеросексуальными наклонностями. Его вдруг охватила паника, страх погнал по иссохшим сосудам кровь с такой силой, что он тут же покрылся испариной. Майка прилипла к спине и, набежавшая капля пота, упала прямо перед носом на скатерть.
- Хотите выпить? – неожиданно спросила Лиз, словно читала мысли Андрея.
- Не откажусь, - без тени стеснения ответил Андрей.
И пока Лиз рассказывала о том, какая чистюля домработница, как чудно готовит, Эмма вернулась с подносом, уставленным бутылками. Андрей налил в стакан виски.
«Виски не чай, в бутылку вряд ли, что подсыплешь», - трусливо рассудил он.
- Налейте мне белого вина, - попросила Лиз. – Эмма, можно подавать завтрак, - сказала она прислуге и подняла бокал.
- Рада знакомству, Андрей. Добро пожаловать!
Андрей удивился, откуда Лиз известно его имя. Он не успел представиться. Впрочем, в объявлении как раз было имя без фамилии.
– Я знаю о вас почти все, - сказала Лиз, уловив замешательство Андрея.
Она хитро улыбнулась, и продолжила:
- Вы брокер, потеряли работу. Не женаты. У вас кое-какие проблемы на личном фронте.
Андрей сглотнул и подумал, что так в романах описывают вербовку агента.
- Я всегда интересуюсь подробностями, когда завожу деловые отношения, - пояснила Лиз. – Я хочу предложить вам работу.
Это прозвучало так, словно Баба Яга, перед тем как съесть, предлагала в бане попариться. Андрей ответил вежливой улыбкой.
- Никто не знает, сколько продлится кризис, – добавила она и пригубила вина. - Богатых развелось слишком много, и чтобы урегулировать проблему, будут зачеркивать нули.
- Знаете, - сказала она задумчиво, - кризис чужой ребенок, подкидыш, но нам придется его выпестовать. Нам надо учиться отвечать любовью на нелюбовь.
Эмма прикатила столик с закусками и начала сервировать. На столе появился зеленый салат с брынзой, сыр, ветчина, устрицы на льду, креветки в чесночном соусе и яичница с беконом, от которой пошел пар, когда Эмма подняла крышку.
Андрей взглянул на Эмму. После выпитого виски страх и неуверенность исчезли.