— Хорошо, Мила. Только не мешайся под ногами.
Она взвыла, победно и радостно, как собака, которую хозяин выпустил из сарая после трёх дней заточения. И все вчетвером они двинулись вниз по лестнице. Игорь с Ленкой шли впереди, держась за руки, как влюблённые или детишки из детского сада, очкарик с женой, прыгающей вокруг как собачонка, следовали за ними.
За углом и в самом деле обнаружился тёмно-красный «Фольксваген Тигуан». Его держали в относительном порядке: снег вокруг убран, тот, что успел нападать на ветровое стекло, чокнутая Мила легко смахнула рукавом свитера — она даже не удосужилась одеться, только влезла в дорогие сапоги из коричневой кожи, чем-то напоминающие о временах дикого запада.
— Залезайте, — Пётр махнул пистолетом. — Ты, дядя, садись вперёд. Водить умеешь? Не обольщайся, свою малышку я тебе не доверю. На пассажирское. Мила, сядешь с этой беременной шалавой сзади. Да смотри, приглядывай за ней хорошенько.
Ленка с опаской посматривала на ярко-красный маникюр на ногтях Милы — похоже на орлиные когти, испачканные в крови безвинного зайчишки.
Пётр крутил баранку зло и умело, как фермер, что каждый день сворачивает головы индейкам; на пленников он даже не смотрел. Пистолет преспокойно лежал возле коробки переключения передач, но Игорь оставил всякие мысли на него покуситься.
— Через двадцать две минуты после того, как твой ублюдок увел малыша, мы с женой поехали на поиски, — сказал Пётр. — Кое-кто из глазастых бабок на первом этаже видел, его несли в сторону Парк Хауза. Но дальше я ничего не знаю. И лучше не говори мне, что у вас нет идей.
— Есть, — ответил Игорь. Голос порывался «пустить петуха», но Игорь заставил звучать его ровно и непринужденно. — По крайней мере, знаю приблизительно. Когда я шёл за Кириллом… когда я его потерял… мы были в парке за торговым центром. Там, где колесо обозрения. Было много, очень много детей.
Пётр крутанул баранку, сворачивая на нужную улицу.
— Та женщина на видео… она няня вашего малыша? — спросил Игорь.
Пётр пожал плечами.
— Я пристрелил эту сучку. Валяется у нас в ванной. Не бойтесь, гнить она начнёт ещё не скоро. Там холодно, как в аду. Настоящий морг.
— Сука, сука! — кровожадно взвыла на заднем сидении Мила. Ленка сидела тихо, как мышка. Кажется, она даже перестала дышать.
— Она прохлопала ребёнка, — Пётр дышал спокойно. Как человек, которого вряд ли способно хоть что-то в этом мире заставить расстроиться. — Нашего ребёнка, которого ей поручили и за которого она, чёрт возьми, получала немаленькие деньги. А то, что я её убил… ну так что же, времена изменились, пора бы некоторым это понять. Теперь это будет в порядке вещей. За сына я пойду хотя бы и под землю.
— А за меня, Петя? — плаксиво спросила с заднего сидения Мила. — За меня ты пойдёшь под землю?
У Игоря вдруг пересохло во рту: захотелось, чтобы Пётр вдавил педаль тормоза так резко, чтобы эта крикливая самка врезалась лбом в собственные колени. К его удивлению, Пётр не повёл даже ухом. Очки на его носу восседали с достоинством орла на гребне скалы.
— Примерно оттуда я тебя и достал, если забыла? — сказал он. Бросил короткий взгляд на Игоря. — Знаешь, где я нашёл эту барбариску, приятель? Вырыл из-под земли на кладбище. Её покойный папаша был чокнутым. У него и справка была. Однажды нашло на него что-то, ударил дочурку по голове железным совком для мусора, привёз ранним утром на кладбище и бросил в отрытую могилу, в которой должны были днём покойника хоронить. И принялся забрасывать землёй. А я тогда как раз там рядом околачивался… видишь ли, работал я одно время водителем ритуального автобуса, а по ночам на том же автобусе по клубам народ катал. Вроде «весёлого тура», только для укуренной, спитой в дрянь молодёжи. Я сам же его и придумал. Так вот, забыл ключи от дома на первой работе в кандейке, пришлось возвращаться после ночи. Вот и застал картину. Отсиделся в кустах, дождался, пока мужик слиняет, и вот — выкопал себе жену. Правда, дорогая?
— Настоящая, зайчик, — с покорностью накачанной транквилизаторами львицы ответила Мила. — Очухалась я с землёй во рту. Ничего противнее в жизни не ела… а справку ту папа потом мне подарил.
Ленка сидела сзади, не смея пикнуть. У Игоря возникло вдруг нестерпимое желание ткнуть Петра в бок пальцем, чтобы проверить, действительно ли он состоит из плоти и крови, или всё-таки из горячего газа. Между этими двумя — мужчиной за рулём и женщиной на заднем сидении — пульсировало нечто, похожее на живую пуповину.