— Не пугай его, — упрекает парня Тока.
Тот встаёт из-за стола и направляется к одному из подиумов, качая головой.
— Похоже, снова объявились охотники, — рутинным тоном начинает Ута, шаря в ящике с инструментами, — Рендзи видел их. Странно, что они пришли сюда, ведь наш район спокойней остальных.
Канеки удивляется его словам и не может смолчать:
— Простите, но этот район тихий? Мне он таким не кажется…
Ута холодно смотрит на него, всем своим видом показывая, что тот не знает, о чём говорит.
— Если поживёшь в других районах, поймёшь, что район Антейку самый тихий. Куда лучше первого или четвёртого, и тем более тринадцатого, где устраивают охоту на людей ради забавы, — он делает паузу, — хочешь, экскурсию проведу?
Канеки боязливо отходит на шаг назад, отнекиваясь от приглашения.
Неожиданно со стороны входа в студию в голову масочника прилетает нечто и разбивается на бесцветные осколки; Канеки ёжится, а на плечи Уты оседают ломкие лепестки и сухие стебли. Все трое оборачиваются в сторону входа.
— Чёрт бы тебя побрал! — Зло выкрикивает голос из темноты.
— Я тоже скучал по тебе. — С усмешкой отвечает масочник, стряхивая осколки и гербарий.
Вскоре к ним подходит девушка, при взгляде на которую не остаётся ни единого сомнения, что они с масочником родственники. Те же иссиня-черные волосы, но значительно длиннее, чем у парня, и оттого заметно вьющиеся, тот же оттенок кожи и нескрываемый какуган в глазах — более того, тыльные стороны ладоней и предплечья так же покрыты завитками татуировок, хоть и очевидно отличных от узоров масочника.
Она игнорирует существование гостей в студии, а, может, и действительно не замечает их.
— Когда ты собирался возвращаться домой? — Зло проговаривает девушка, останавливаясь в пяти шагах от Уты.
— Прости, родная, — тихо начинает тот, но девушка прерывает его, удовлетворяясь лишь началом фразы:
— То есть не собирался? — Почти шипит она, сжимая кулаки до белизны костяшек.
Тока напряжённо отступает на шаг назад — перпендикулярно пространству между родственниками — и выставляет руку в сторону Канеки, призывая его вторить её движениям.
Девушка резко оборачивается к гостям, но взгляд её не падает ни на кого из них.
— Давно не виделись, Ату, — робко произносит Тока и тут же осекается, поняв, что использовала совершенно не то слово.
— Именно так, — девушка криво улыбается и заметно расслабляется, разжимая кулаки, — здравствуй.
Она делает шаг в сторону, меняя траекторию, и проходит мимо масочника вглубь мастерской.
— Заканчивай, — отмахивается она, не оборачиваясь к гостям, — у нас с тобой есть о чём поговорить.
Ута отрешённо качает головой, затем вновь обращает внимание на Току и Канеки. Изготовление масок — это его работа, которая не приносит желаемого дохода из-за недостаточной востребованности — гули носят одну и ту же маску годами, прежде чем заказать новую, а людям они и вовсе требуются по особым случаем, вроде фестивалей и костюмированных постановок, а после десятилетиями лежат на складах или перепродаются из рук в руки. Он не может позволить себе прогнать клиентов, в которых всегда нуждается, как бы ему не хотелось этого — то же понимает и Ату, которая прямо сейчас тихо громит тесную кухню, пытаясь приготовить кофе.
Он подзывает Канеки к себе и усаживает на стул, прежде чем начать снимать мерки. Затем начинает задавать рутинные вопросы об аллергиях и предпочтениях в материалах — слова слетают с губ сами собой, доведённые до автоматизма за многие годы работы, и Ута даже не уверен, что всерьёз слышит ответ на каждый свой вопрос, потому что мысли его в соседней комнате, где его сестра наощупь пытается справиться с плитой, кофемолкой и простенькой туркой из нержавеющей стали.
— Мы придём позже, — говорит Тока, когда все приготовления закончены.
— Я сам принесу маску, — он усмехается, принимая свой обычный облик, — вы меня заинтересовали, — масочник ведет пальцем от Токи к Канеки и обратно.
Девушка возмущённо шикает, в мгновение забывая о своём сочувствующем тоне, и тяжёлым шагом покидает мастерскую, а юноша вслед за ней, тихо лепеча благодарности и извинения за вторжения. Ута провожает их ехидной усмешкой.
— Как ты добралась? — Спокойным голосом спрашивает он, когда гости покидают студию. Ему нет нужды повышать голос, потому что Ату и без этого прекрасно слышит его.
— Не без сложностей, — уклончиво отвечает она и слышится звон посуды.
Небрежно закинув использованные материалы в ящик стола, Ута проходит в кухню и опирается о дверной косяк, наблюдая за сестрой.
— Сколько людей пострадало при этом? — С усмешкой интересуется он.