Максим при этом продолжал кушать, а у меня даже маломальский аппетит пропал окончательно, и я со злостью бросила в тарелку вилку.
— Я тебя ненавижу! Почему ты не поехал к своей Полине?
— А это уж мне выбирать, — Максим посмотрел на меня исподлобья и задержался на вырезе на халате. — Так ты идёшь?
— Мне не в чем, — огрызнулась я на его нахальство. — Если только в нижнем белье или вообще нагишом.
— Мне оба варианта нравятся, и последний даже больше, — довольно улыбнулся Максим. — И мы обязательно это как-нибудь воплотим в жизнь наедине. А сегодня тебе придётся надеть это.
Я во все глаза смотрела, как он вертел на пальце плавки от моего купальника. Почему-то у меня складывалось впечатление, что всё это проделки самого Максима, что он подговорил Лилю, а она по наивности ему поверила, иначе с чего бы она фен взяла и купальник? А может ещё что, о чём я пока не знаю?
— Мерзавец, — я убрала салатник и свою тарелку обратно в холодильник и встала перед Максимом, чтобы забрать свой купальник.
— Не так быстро.
— Ты же сказал, что мы торопимся.
Мне не нравилось его смена настроения. Что-то подсказывало, что добром для меня это не кончится. Внутренний голос говорил «беги от него», а вот гордость сопротивлялась, и я не знала, кто из них победит.
— Я передумал. Можно немного и задержаться.
— Зачем?
Но я уже и сама догадалась раньше, чем он ответил. Надо было слушать внутренний голос!
— А ты как думаешь?
Максим протянул руку и потянул за пояс халата. Я подалась назад, но он резко потянул меня на себя, не отпуская.
— Нет, прошу, не надо.
Кровь прилила к лицу, а в голове всплыла наша ночь. Этого я не хотела, а потому замахнулась на него рукой, которую он тут же перехватил. Не хотела применять нечистый приём, но, сузив глаза, решила ударить его лбом в переносицу. Однако, Максим, видимо просчитав ход моих мыслей, резко развернул меня к себе спиной в крепком захвате.
— Надо, дорогуша, надо. У нас с тобой медовый месяц.
— Я буду кричать, — предупредила я, борясь за свою одежду, которую он настойчиво пытался с меня снять.
— Обязательно будешь. И кричать, и стонать, и просить о продолжении.
— Нравится насиловать? Давай, вперёд, начинай, — я вдруг резко перестала сопротивляться.
Халат таки соскользнул с моего плеча, оголяя часть груди и спину соответственно. Мне хотелось немедленно прикрыться, но я стойко сопротивлялась самой себе. Пусть ему будет стыдно!
— Думала, откажусь? — к моему ужасу, Максим оголил и второе моё плечо. — Кто ж от такого лакомства откажется? — его руки легли на мою грудь и сжали её.
Дальнейшие его действия я перенесла, глотая слёзы обиды — он добился-таки своего, и мы задержались.
Глава 11. Пляж
Когда мы, наконец, пришли к озеру был уже полдень. Дед Матвей расположился под деревом в тени, лёжа на боку и наблюдая за моими братом и сестрой.
— Привет, деда, — поздоровалась я, пытаясь контролировать себя, чтобы голос не дрожал, и не снимая широкополую шляпу, дабы никто не заметил моё заплаканное лицо.
Как ни сопротивлялась, но по дороге слёзы обиды сами скатывались по щекам. Я даже старалась не всхлипывать, потому что иначе Максим притягивал к себе и начинал лапать ниже талии.
— Привет, привет, — обрадовался он, убирая ноги в сторону и давая нам места присесть. — Выспались?
— Конечно. Сам знаешь, что на свежем воздухе хорошо спится, — на этот раз ответил Максим, бросая на покрывало сумку с продуктами и пакет с нашими полотенцами и снимая футболку и бриджи. — Если бы не твоё предложение пойти на пляж эта мелкотня долго ещё сопела бы, — кивнул он в сторону моих брата и сестры.
— Это верно, — согласился дед Матвей. — Сопели в обе дырочки.
— А ты, Леночка, не замёрзла ночью? А то Максим своё одеяло Лиле отдал.
— Нет, спасибо, меня Максим грел, — вежливо ответила я, злясь на то, каким образом это происходило.
— Это понятно, — двусмысленно закивал головой дед Матвей. — У молодых кровь горячая.
— Ну, я пошёл, — Максим оставил нас и захватил с собой пару бутылок с компотом, ввинтив их в песок в воду для охлаждения, а затем с брызгами нырнул в воду.
— Леночка, а что ты сидишь, не раздеваешься? — посмотрел на меня дед Матвей.