— Всё просчитал? — рука Максима легла на мои плечи, и я нескрываемым раздражением смахнула её.
— Ну что ты. Даже и не думал, — Максим прилёг, облокотившись на одну руку возле меня, видимо понимая, что мне неприятны его прикосновения. Раньше бы понял — вообще, красота была бы! — Ты, наверняка, думаешь, что я м***, тиран и всё такое. Не буду тебя разубеждать, — в голосе я не услышала и капли раскаяния, наоборот, в нём сквозила неприкрытая наглость и самоуверенность. — Я бы ни за что тебе не предложил этот вариант, но давай думай мозгами, а не эмоциями. Для вас это будет лучший вариант.
— А для тебя? Ты сам-то понимаешь, что предлагаешь? Ты ведь один живёшь, правильно? Думаешь, мы с Серёжей и Лилей действительно будем жить в твоей квартире? Ты хоть понимаешь, что твоей личной жизни придёт конец, как и твоему личному пространству? Нет. Мы останемся каждый у себя. И никакие органы опеки не придут проверять. Нечего вам с дедом Матвеем мне лапшу на уши вешать.
— Хочешь проверить? Давай, вперёд! — сузил он глаза. — Только потом не говори, что тебя не предупреждали.
Я не знала, правду он говорит или это просто какой-то хитроумный план не пойми чего и не пойми зачем, потому просто молчала. Всё это сведёт меня с ума. Но, ведь толика правды в словах обоих Красновых всё же была, как ни крути.
А если придут? А если действительно придут, что я им скажу? Рисковать? Тогда зачем вообще всё это устроила? Зачем себя… ему…
Опять стало обидно. Плюс ко всему по спине поползло какое-то насекомое, что жутко напрягало — я всегда боялась почему-то, когда по мне кто-то ползал. Нервно я пыталась смахнуть его, но тщетно — невидимое насекомое продолжило быстро бежать. А вдруг это двухвостка? Меня как-то раз, хотя не раз — вру, она кусала — больно очень, и раздражение потом в виде огромного красного и зудящего пятна мучило не один час. Да, плохо иметь чувствительную кожу! А таблетки против аллергии я не взяла, к сожалению.
Видимо, Максим всё же сжалился надо мной и смахнул со спины эту мерзость, а у меня от страха всё чесалось. Быстрые растирающие движения его рукой подарили облегчение с одной стороны и настороженность — с другой.
Я попыталась представить себе в перспективе его, точнее их с дедом Матвеем, предложение. Какого это будет — жить вместе с Максимом? Мне было страшно. Я боялась его поведения, боялась, что он будет себя вести как последний негодяй, что и доказал сегодня ночью и утром.
Мы женаты меньше суток, а столько всего произошло. Что дальше будет? Мне ведь придётся спать с ним в одной кровати и заниматься… эм, исполнением супружеских обязанностей. Глубоко сомневаюсь, что Максим отстанет от меня. Как же этого избежать? И вдруг мне закралась идея.
— В таком случае дед Матвей будет жить с нами, — сказала я, надеясь, что в его присутствии смогу убегать в комнату Лили и Серёжи. Ну не будет же Максим оттуда насильно вытаскивать? Дед обязательно меня защитит. Надеюсь.
— Нет.
Слишком быстро ответил Максим, словно другие варианты не подлежали к рассмотрению. Ах, так!
— Тогда я не согласна, — ответила я максимально уверенно и в подтверждение этого дунула на выбившуюся прядь на лице.
— Ну и дура, — Максим перевернулся и улёгся на спину, подложив руки под голову. — Мне и самому идея эта не нравится, — пояснил он, — но она самая лучшая из всех рассматриваемых. И именно дед её предложил. А жить, к твоему сведению, он сам ни с кем не будет. Если погостить, то — всегда, пожалуйста, а так — ни за что. Я и сам давно один живу.
Что? Неужели он и правда не в восторге от этой мысли?! Тогда это меняет дело. Быть может можно будет всё же попытаться найти другой выход из положения? Про родителей Максима я спрашивать пока не стала (кстати, что-то никто из Красновых о них не обмолвился) — меня больше интересовал мой личный вопрос, который и озвучила.
— У вас с дедом Матвеем были и другие варианты?
— А ты как думала? Разумеется.
— И какие? — с неприкрытым интересом спросила я.
— Тебе знать об этом не обязательно, — на корню Максим обломил меня. Специально так? — Пока твои брат с сестрой будут в лагере, обустроим им комнаты.