— А вот Герман как-то быстро справился о самочувствии, что-то ещё пробурчал — я не поняла или засыпала — и отключился.
— О, счаз* расскажу, — подруга сложила ладошки вместе и приложила их к правой щеке, наклоняя голову на манер кумушки-голубушки. — Наш Герман сдался.
— Да ладно!
— Ага. Так что теперь он «официальный» парень Дарьи. Добилась-таки своего. А случилось всё просто… — Алла не удержалась и, рассмеявшись, некоторое время не могла говорить. — Щас. Один момент…
Она подняла указательный палец вверх, как бы то ли предупреждая, то ли останавливая себя или меня, но очередной смешок всё же вырвался из её уст.
— Короче, Герман что-то перепутал, и так получилось, что он зашёл в женскую раздевалку, как раз в тот момент, когда Даша переодевалась. Ему бы, дураку, смотаться, пока не застукали, а он замедлил. Ну, а потом кто-то, видать, пошутил и, толкнув его вперёд, закрыл дверь на ключ. Представляешь, как Даша всё это восприняла?
— Блин, Алла, мне смеяться больно, — я тоже тряслась от смеха, прикладывая руку к боку, где почему-то эта боль отдавалась.
— «Это судьба!» — сто процентов подумала она. Часа три они так просидели. Подробностей Герман не рассказывал, но на следующий день появился в доме Даши с цветами и тортом — видать, к стенке припёрли. У них, походу, в семье все немного того, — Алла пошевелила пальцами у виска. — Раз посмотрел на девушку — обязан жениться!
Мы в очередной раз рассмеялись, да так громко, что в палату прибежала медсестра и зашикала на нас. Да и время посещений закончилось — пора покидать палату. На том мы и распрощались.
***
За то время, что я находилась в больнице Максим так ни разу и не приехал. Мы несколько раз коротко созванивались и только. Мне было тяжко такое общение. Казалось, что мы даже отдалились. В голову лезли всякие нехорошие мысли, порой даже глупые, но я их отгоняла.
Любовь к своему мужу с каждым днём росла во мне. Я не понимала себя. Я знала, что не любима, что Максим просто спит со мной, но не более, что вместе с браком он приобрёл для себя выгоду, но сердце каждый раз сжималось при мыслях о нём.
Наконец, настал день выписки. Брат и сестра помогли мне взять вещи, и втроём мы вышли к парковке. Муж сидел в машине. Серёжа погрузил поклажу в багажник, пока Лиля помогала мне сесть на заднее сиденье.
— Привет, — вполне буднично поздоровался Максим.
— Привет, — немного обиженно ответила я.
Не так я себе представляла нашу встречу после вынужденной разлуки. Если честно, я была бы рада даже поцелую в щёчку, но нет. Один взгляд в зеркало заднего вида — вот всё чего удостоилась «жена». К горлу вдруг поднялся ком, а к глазам подкатили слёзы.
Я бросила взгляд на Максима, он привычно вёл автомобиль. Пропасть огромная лежала между нами, словно вернулись времена неприязни, вот только я уже этого не хотела. Было очень больно сознавать, что влюбилась как девчонка, и безответно. Нет, нельзя показывать свои чувства никому. Я отвернулась к окну и глубоко вдохнула. Ничего, я сильная — справлюсь и с чувствами. Больше я не проиграю Максиму.
В таких раздумьях я не заметила, как мы подъехали к дому. Муж сразу уехал на работу, Серёжа проводил нас с сестрёнкой до квартиры и тоже отлучился — тренировки никто не отменял. Лиля подсуетилась и приготовила покушать. Я хотела тоже поучаствовать, но она не позволила и с лучезарной улыбкой накрыла на стол.
Дальнейший день протекал буднично, и мы занимались своими делами, точнее уроками. У меня накопились хвосты, а потому нужно было усиленно готовиться. Вечером приехал дед Матвей с Максимом. Он тоже не приезжал ко мне, но совершенно по другой причине — узнав, что произошло со мной, его хватил удар. Так что врачами был прописан постельный режим, зато мы постоянно созванивались. И вот теперь, наконец, смогли увидеться.
— Леночка, девочка моя, — дед Матвей окутал меня крепкими объятиями. — Как себя чувствуешь?
— Спасибо, дедушка, всё хорошо. Жива — и это главное.
Сейчас, в семейном кругу, я надеялась узнать подробности произошедшего. И дождалась. В нашей семье было принято, что личные и уж тем более серьёзные дела никогда не обсуждали по телефону — только при личном общении. Поэтому и не расспрашивала деда до сегодняшнего дня.