Громовой голос произнес:
- Ты, всемирная императрица, перешла все пределы! За это будешь наказана. Всевышний Бог отнимет у тебя всю власть, и сделает, возвышающую себя, униженной.
Ударили молнии. Дворец исчез, и все слуги, и главы государств тоже.
И Агрипина, вместо роскошный одеяний, и короны, оказалась полунагой рабыней в кандалах. На её босых ногах и руках были тяжелые, стальные цепи. Тело было почти обнаженным – только одна набедренная повязка.
И она была скована вместе с другими, почти обнаженными девушками-рабынями. И ее босые, сильные ноги обжигал горячий песок пустыни.
Агрипина, мощная, очень мускулистая женщина, с гордо поднятой головой сама стала рабыней. И на ее рельефную спину обрушился бич надсмотрщика.
И плеть свистела. Надсмотрщик был даже не человек. Это огромный, косматый медведь, и с очень противной и уродливой рожей. Он сидел на верблюде и наносил со всего размаха удары по бывшей, всемирной императрице.
Агрипине было больно, и она застонала. Вспомнилось ей, как после ареста ее отвели в комнату обыска. Заставили снять всю одежду, и стали рассматривать крепкое, девичье тело. Делали это несколько женщина в белых халатах. Словно это больница, а не тюрьма, и не шмон, а медосмотр.
Потом приказали приседать перед зеркалом и освещали прожекторами. Агрипине приседать, конечно же, легко. Но неприятно, когда несколько женщин в белых халатах, жадно смотрят на тебя. Любуются на крепкие, рельефные, больше подходящие для мужчины, чем для девушки, мышцы, что так перекатываются при движении.
А глаза у них похотливые. Агрипина имеет тело, скорее очень крепкого юноши с мускулами, чем девчонки, хотя кожа гладкая, чистая, развитая грудь и широкие бедра. Но и плечи широки.
Агрипина приседает, а ей все не дают команду остановиться. Вот уже она начала потеть, и загорелая кожа заблестела, из-за чего, она еще больше смахивает на статую древней, греческой богини-воительницы.
Наконец, ее надоело пожирать глазами. И женщина-надзирательница в форме приказал встать в квадрат, и положить подбородок в специальную выемку. После чего, демонстративно сняла тонкие, резиновые перчатки и, вцепившись в подбородок, полезла Агрипине пальцами в рот.
А они у нее немытые, потные. И лезла она за щеки и под язык. Агрипина возмутилась и, оттолкнув, рыкнула:
- Надень перчатки, стерва! Занесешь заразу!
Та, как-то после этого смутилась, и обыск прекратили. Сфотографировали, правда, голой, чтобы были видны татуировки. Откатали не только пальцы, но и босые подошвы ног. И даже просветили желудок рентгеном, видно подозревая, что там могут быть наркотики.
После чего, отвели в душ. Там даже дали кусочек мыла, и потом полотенце. Далее выдали униформу.
Агрипина не особенно боялась тюрьмы. Даже наоборот, она была уверенна, что будет самой главной и крутой.
Но в камере было тесновато, двенадцать девушек, и пахло парашей.
Она тут же их построила и заставила убираться. Затем требовала починить унитаз. И ее слушались.
Агрипина и в СИЗО была крутой. И могла заставлять подчиняться.
Но сейчас вокруг ее два десятка девушек в цепях, и целый отряд орков с плетками.
И Агрипину стали эти медведи сильно избивать. И было так больно, что даже эта женщина-богатырь завыла от страданий и попросила пощады. В самом деле, какой-то кошмар получался. Затем ей еще и шею заковали, что и вовсе невыносимо.
Агрипина двинулась по песку. И ее настроение было минорное. Она избитая и исцарапанная, в кровавых подтеках. И кандалы звякают, и металл блестит.
Агрипина, молча, топает. Песок горячий, и больно босым подошвам. Хотя ей еще ничего – ноги набитые во время драк и тренировок. А каково девушкам-рабыням. Многие из них не всегда ходили босыми, и их подошвы не такие уж и грубые. И жжет сильно, что даже появляются волдыри.
Молодая женщина шагает и с ужасом думает: она в цепях и рабыня, на спину которой время от времени обрушивается кнут. Но скоро она поднимет восстание и захватит власть над этой планетой.
Мощная, мускулистая дама привлекает внимание орков. И они время от времени наносят по ней удары плеткой, или колючей проволокой.
Агрипина в ответ крикнула:
- Слабо бьете!
И в этот момент все изменилось. Точнее, в орков из-за бархана полетели острые, каленые стрелы. Они пробивали мохнатых медведей, и выходили из глаз, и прошивали пах и грудь.
Агрипина взяла и бросилась, звеня цепями, на орка. Пробила его голову цепью.