Прохоренко В.С. сидел за столом вольготно развалившись, глядя в экран телевизора, висевшего на стене. Транслировали футбольный матч, и он живо переживал, возмущенно хлопая ладонью по столу, и досадливо покрикивая, когда футболисты делали то, что он считал глупым и бездельным. На Николая и его спутника он не обратил ровно никакого внимания, и Зимину показалось, что это слишком уж нарочито. Знает ведь, что к нему сейчас идет должник для беседы о погашении долга, значит - хочет поставить на место. Значит - хочет указать, у какой параши место этого лоха. Это нормально. Поставить противника в неудобное положение, сбить с толку, оказать психологическое давление - обычные действия в условиях боестолкновения.
Охранник уселся на диванчик позади Николая, видимо ожидая, что тот останется стоять, как нашкодивший мальчишка, но Зимин спокойно подошел к стулу, стоявшему чуть поодаль, у шкафа с папками, и сел, заложив ногу за ногу, расположившись прямо перед столом Прохоренко, продолжавшего изображать неподдельный интерес к совершенно неинтересному матчу. Играли турки с кем-то там. Неудачный выбор.
- И кто тут у нас? - преувеличенно добродушно спросил Прохоренко, обращая монаршее внимание на посетителя - Что, должок сестры принес? А где большая сумка? Где деньги? Или ты пришел мне на мозги капать?
- Шеф, он с ножом пришел! - подал голос охранник - Прикинь, финарь такой, козырный! По-ходу почикать нас хотел!
- Почииикать?! - Прохоренко укоризненно покачал головой, и сделался серьезным - нехорошо-то как! Неправильно это! Ну что молчишь, придурок? Когда должок отдавать будете?!
- Я бы хотел увидеть документы - бесстрастно ответил Николай - Кредитный договор, договор переуступки прав, хотел бы понять, откуда взялась такая сумма. А потом уже поговорим о возврате долга.
- Договор? - не удивился Прохоренко - Есть договор. Только показывать тебе мы не обязаны. Ты кто такой вообще, чтобы перед тобой документы раскладывать? Пусть сестра приходит, и смотрит договор. Или лучше на свой посмотрит, и тогда поймет, откуда взялась такая сумма. Ты ведь сказал, что придешь оплатить долг. И где деньги? Где, спрашиваю, деньги? За свои слова надо отвечать! Сеня, обыщи его - пошарь по карманам, может он там деньги спрятал. В баксах. Или евро. Ну и документики посмотрим, раз пришел.
Зимин посмотрел в широкое лицо Прохоренко - мужик, как мужик, губастый, толстощекий, плечистый. Бывший спортсмен? Похоже, что из ментов - никаких наколок на руках, речь правильная, но с налетом уголовного флера. Но как говорится - с кем поведешься...
Через минуту на столе Прохоренко лежал военный билет, и он внимательно читал то, что в нем написано. В военнике, само собой, не отражалась воинская специальность, только звание, номер части, ну и следы карьеры, если можно ее так назвать.
- Майор? - Прохоренко внимательно посмотрел в лицо Зимина, прищурился - Поучаствовал, да? А что же такой смирный, как овца? Я уж думал, придется тебя утихомиривать, а ты вон как, на все согласен! Так что же с деньгами? Раз ты пришел - у тебя есть какое-то предложение, так? Выкладывай, обсудим.
- Я хочу знать, кто убил Валентину - бесстрастно сказал Зимин, и протянув руку быстрым, неуловимым движением выхватил военный билет из рук опешившего Прохоренко - Это сделали твои люди? Ты прикидываешься, что не знаешь о ее смерти? Или на самом деле не знаешь, что она умерла?
- Умерла? Так это все-таки правда? - неподдельно удивился Прохоренко, и лицо его страдальчески скривилось - Вот же черт! И чего он творит...
Прохоренко спохватился, кинул быстрый взгляд на Зимина, будто проверяя, заметил тот, или нет, убедился, что майор не отреагировал, и продолжил, задумчиво покусывая нижнюю губу:
- Ну что же...умерла - так умерла. Есть наследники. Дочь, например. Есть квартира. Салоны красоты. Магазины. В любом случае мы свое возьмем. Так что советую не ерепениться, и отдать то, что нам причитается.
- Нет ничего. Перед смертью она все продала. И денег нет - негромко ответил Зимин, боковым зрением следя за охранником, молча сидевшим на диване - Я хочу знать, кто все это затеял. Кому понадобился бизнес моей сестры.
- Да мало ли что ты хочешь знать! - раздраженно буркнул Прохоренко, постукивая пальцами левой руки по столешнице стола красного дерева - Испортил ты мне настроение! Вся работа прахом! Так, вот что - ты пришел ведь расплачиваться? Так давай, расплачивайся! Чего языком трепал, время мое тратил?! Ну?! С карты переведешь? Бумагу подпишешь на всю сумму ее долга?
Зимин встал. Охранник тоже - сделав шаг вперед, за спину майора. Прохоренко с любопытством окинул взглядом Зимина с головы до ног, будто чего-то ожидая. Чего? Это Николай узнал через секунду.
Охранник уцепил Зимина за плечо могучей ручищей, рывком его развернул, и нанес удар в солнечное сплетение - коротко, профессионально, отработанно. Вернее - попытался нанести, потому что в последний миг майор успел развернуться вполоборота, и кулак только скользнул по твердому, как доска животу спецназовца. Ответный - короткий, быстрый тычок в горло заставил охранника захрипеть и упасть на колени. Шаг - голова в захвате, шея на сгибе локтя. Быстрое движение - треск! Охранник мешком свалился на пол так, будто из него вынули кости. Все. Рубикон перейден. Теперь дороги назад нет.
- Не будешь ты ничего брать с наследников - мягко, почти с улыбкой сказал Зимин, шагнул вперед и вынул из руки Прохоренко пистолет, затвор которого тот судорожно пытался передернуть - А патрон надо держать в стволе. Иначе не успеешь. Вот как сейчас!
Прохоренко тяжело задышал, баюкая руку с вывернутыми, искривленным пальцами, покраснел, и с ненавистью уставился на майора:
- Ты ведь отсюда не уйдешь! Дверь заблокирована, все происходящее пишется на камеру, сейчас сюда войдут парни и переломают тебе все кости! На законных основаниях! На что ты надеешься?!
Зимин отщелкнул магазин пистолета, посмотрел на тупые кончики пуль, снова вогнал в рукоять. Отодвинул затвор, убедился - патрон в патроннике. И тогда перегнулся через стол, быстро, жестко ударил Прохоренко в висок кулаком с зажатым в нем "макаровым", после чего директор коллекторского агентства закатил глаза и сполз по спинке кресла.
Майор шагнул к двери, и встал сбоку, приготовив руку на уровне груди.
"Гости" не заставили себя ждать. Первым влетел второй охранник, держа в одной руке дубинку, в другой - готовый к работе шокер. Мордоворот тут же свалился на пол с разбитой в кровь, вогнутой в череп переносицей. Он умер мгновенно - кости черепа, раздробленные страшным ударом, вошли ему в мозг.
За ним показался тот самый парень, который пил чай во время прохода Зимина по кабинету. Этот, видать, насмотрелся голливудских боевиков и держа оружие двумя руками как-то глупо, по-крабьи вполз в кабинет в полуприседе, изображая из себя то ли Сталлоне, то ли Крутого Уокера. Пистолет вылетел у него из рук, будто выброшенный пружиной, затем лег и его хозяин, с проломленным рукоятью пистолета виском. Несколько секунд он дергался на полу, хрипя, суча ногами, но Зимин на это уже не смотрел - он рывком выбросил свое тренированное тело за порог, туда, где суетились, вооружаясь, несколько коллекторов.
И началась бойня!
Никаких красивостей, никаких кунг-фу и карате, задирания ноги выше головы и бросков через бедро - жестокие, короткие удары, мгновенно убивающие, выключающие сознание. Каждый из ударов и захватов дробил, ломал, выворачивал суставы - противник должен быть мгновенно нейтрализован, гарантированно, чтобы не смог больше участвовать в поединке. И лучше - ни в каких поединках вообще. Никогда.
Через минуту здоровые, крепкие, злые парни, привыкшие калечить людей, сами превратились в беспомощных калек, и возможно - навсегда. Возможно - потому что Зимин не собирался оставлять за спиной пусть раненого, но живого врага. Хороший враг - мертвый враг.