Была еще и четвертая беда... Монголы!
Вот уже какой год разоряли они Красную Русь. И не было до сих пор силы, что могла остановить их. Хруст костей на берегу реки Калки достиг и Карпатских гор... Одна была надежда, что прожорливые степняки не осмелятся лезть в чужие для них горы и обойдут Тухольщину так же, как обходили до сих пор ее — не менее алчные бояре и воинственные князья, удовлетворяясь умеренными податями. Но, Морена забрала и эту надежду — орда придет. Прольется кровь и в Запавшей Долине…
Погруженный в тяжелые думы, старый Беркут и не заметил, как после тревожной ночи, его сморил внезапный сон. Просто закрыл на одно мгновение уставшие глаза, да так и задремал. Сидя на берегу пруда, прислонившись спиной к обломку скалы…
Глава 35
ИНТЕРМЕЦЦО
(СОН ЗАХАРА БЕРКУТА)
Захарий провел тыльным боком ладони по глазам, словно стирая невидимую полуду, и обернулся, услышав позади шорох легких шагов. Поступь сына он распознал бы и сквозь сон. А еще понял, — Максим крайне взволнован и встревожен.
Позабыв о рыбалке, Захар порывисто поднялся. Тень его упала на воду, и пугливые пструги так и прыснули во все стороны, прячась, кто где.
Из торопливых неуверенных шагов сына, из того шума, который он, обычно легкий на ногу, поднимает при ходьбе, старый Беркут догадался: весть парень несет необыкновенную и аж кипит от нетерпения и желания поделиться.
— Ау, отец, ты где?! — позвал Максим издали.
Захарий поднял руку и показался из-за камня.
Сын его вырос в достойного продолжателя рода Беркутов. Остальные семеро тоже были мужи ничего — шире самих себя в плечах, но самый младший все-таки удался еще и пригожим. Сильный, словно тур, о чем свидетельствовал разворот груди. Ловкий, будто форель, — потому как тонок в поясе. А благодаря острому глазу и неутомимым ногам, Максим не знал себе равных среди одногодков и на охоте. Да и не только среди ровесников.
— Доброго вам здоровья...
— Здоров будь, и ты, сынку... — и прежде, чем Максим заговорит, спросил о важном. — Все уцелели?
— Все, отец. Я их в нашем доме запер.
— Запер?! — удивленно переспросил Захар, которому показалось, что он что-то не расслышал.
Запыхавшийся од излишних чувств, парень только кивнул в подтверждение.
— Что ж они набедокурили-то?
— Отец, — начал серьезно Максим, и тревога поневоле зазвенела в его голосе. — Мы принесли такую весть, что я попросил ребят не расходиться, пока не увижусь и не посоветуюсь с тобой. Уважая твой ум и мудрость, они согласились не рассказывать пока никому о том, что видели. И ожидают твоего решения...
— Ого, — протянул Захар, — тогда говори. Видимо, вы что-то важное разведали. Ну, так я слушаю...
— Отец, — Максим схватил Захария за руку. — Хоть верь, хоть нет, но Тугар-Волк — оборотень! Волколак!
Услышав это, старый Беркут остановился так порывисто, словно натолкнулся на невидимую стену и посмотрел вверх, ища глазами солнце, которое как раз поднялось на небо и показалось над верхушками гор. Следовательно, если молодежь не обманулась, — сбывались наихудшие предположения, которые он гнал прочь даже от самого себя. А чувствовал же! Наука у Морены не минула зря... Что-что, а нечисть научился распознавать. И еще при первой встрече увидел, что с боярином что-то не ладно... Но спасительной надежды, что ошибается, не прогонял до конца. Поэтому, и теперь переспросил:
— Вы уверены? Обложную сплетню между людей распустить легко, а потом что?
— Уверены, отец! Я тебе все поведаю, как есть — а ты уже сам решай... Следы волка начинаются около их двора и там же исчезают... Разве, это не удивительно?