— Согласится, повелитель! Более того, Сульде сам оседлает его для тебя, когда наступит время...
— Но почему боги не подвели этого коня Чингизу?! — не утерпел, все еще не доверяющий хазарскому колдуну, Субудай-багатур. Жизнь научила его, что самый страшный враг тот, который поет сладкие песни, а острый кинжал прячет в рукаве, а верить можно лишь тому, у кого нет возможности добиться успеха без твоей помощи. — Прости, Непобедимый, но пока я не пойму, почему Боги предлагают внуку то, чего не дали деду, я не могу советовать прислушаться к словам их посланца. Неужели, силы Единого так выросли за неполные тридцать лет?
На это неприкрытое недоверие Газук лишь улыбнулся и учтиво поклонился старому воину.
— С такими мудрыми и дальновидными советчиками, как Раненый барс, Бату-хан, ты завоюешь весь мир даже без волшебного коня. Замечание аталыка мудрое, потому я охотно объясню... Как всем ведомо: Богам дано зреть, что скрыто в сердцах и душах смертных. И Чингизу не предлагалась помощь, потому что тот не сумел бы заплатить за нее.
— Но-но! — сурово прикрикнул Саин-хан. — Не забывайся, старик! Разве дед был воином и полководцем хуже? И уж тем более, какого-то Аттила...
— Каждое слово твое, о Мунке-Сал, золото, — уклонился Газук. — Но я не о другом... Твой славный дед покорил всю Поднебесную империю. Поработил миллионы и миллионы людей! А сколько убил? То-то… Да и сторонники Единого на Западе, а не за Большой стеной. Боги были благосклонны к Чингизу, но дожидались именно тебя! И, чтобы развеять ваши сомнения, скажу еще... Единый Бог исчезнет, а могущество вернется к Богам давним лишь после того, как Чаша Терпения перельется через края. А кому же еще, славный потомок Священного правителя, как не тебе наполнить реки, которые вливаются в это море?
— Согласен, — кивнул аталык. — Это я понимаю. Чингиз и в самом деле предпочитал брать с побежденных выкуп, и редко, только для устрашения разрешал воинам порезвиться... Но объясни мне еще одно... Почему Саин-хан должен идти за конем сам? Почему Боги просто не приведут его сюда? Ведь именно в их интересах — как можно раньше начать кровавый поход...
— Что ж, можно поговорить и об этом, — согласился Газук. Он уже давно поднялся и, разговаривая с ханом, нетерпеливо похаживал по юрте. Конечно, это было некоторое проявление неучтивости к Правителю, но сегодня на такие пустяки никто не обращал внимания. Даже Субудай-багатур, который всегда ревностно требовал соблюдения традиций. — Дело в том, что конь Бога Войны — не просто магическое животное. Это — сама Смерть! И право оседлать ее, нужно сначала заслужить. Саин-хан должен проявить себя и как воин, и как полководец. Недостойного седока конь убьет прежде чем тот протянет руку к уздечке... Даже если стремя избраннику будет придерживать сам Сульде!
Субудай-багатур потрясенно замолчал и только изумленно переглядывался с Саин-ханом, не зная, верить услышанному, или нет. А когда, наконец, оба обернулись к Газуку, то увидели, что за древним колдуном и след простыл.
— Куда он подевался? Аталык! Юлдуз! — воскликнул ошеломленный джихангир. — Куда пропал колдун?!
Но молодая женщина не менее удивленно смотрела на пустую кучу шкур перед очагом.
— Арапша!!!
Охранник ворвался в палатку с обнаженным мечом.
— Где старик!
Но тот только глазами замигал.
— Ты что — отходил от палатки?!
— Нет, мой повелитель! — побледнел тот. — Как можно?