— Да у Морены она, — перебил Митрий.
— Мы же еще сызмальства любили друг друга... А ее, как породистую кобылицу, продали... — продолжал свое Найда, не вслушиваясь в слова, произнесенные домовым. — Отец говорил, что за измену должно быть наказание... А, разве, то измена, когда она меня любила? От того и руки на себя наложила... Не могла больше с нелюбом жить. Еще и в волчьей шкуре... Только кому о том расскажешь.
— Ничего ты не знаешь, от того и глупости мелешь, — шепотом сказал Митрий, и заметив, что его слова наконец начинают пробиваться к сознанию парня, прибавил быстро. — Вон, Юхим вылезает. Спровадь его еще немного поплавать, — чтобы не мешал разговору...
Найду и просить нужды не было. Он оглянулся и увидел голову Юхима, что как раз показалась над срезом берега. Не раздумывая долго, шагнул ближе и с размаха двинул ногой в ненавистное лицо. Тот вскрикнул и опять брякнулся в реку. А Найда вернулся к домовому.
— О чем ты говорил, Митрию? — переспросил недоверчиво, но с искрой надежды в глазах.
— Говорю, что не утонула твоя Руженка, — повторил тот. — Но, лучше, пойдем отсюда, потому что волколак не даст спокойно поговорить... А поведать я тебе должен многое. Знаю, что Морена не простит, но не могу спокойно на все это непотребство глядеть... Я ж тебя с пеленок...
Говоря все это, Митрий незаметно тянул парня за собой, — хоть для этого ему приходилось бежать, потому что на один обычный шаг Найды, приходилось три шажка домового. Он уже весь раскраснелся и запыхался, когда парень сжалился:
— Подожди, Митрию. Лучше давай я возьму тебя на плечо, и говори куда идти, потому что так дела не будет.
— И чего вы, люди, так к солнцу тянетесь, — пробормотал недовольно тот, удобно усаживаясь на плече Найды. — Давай-ка, правь к Галкиной могиле. Это святое место, и волколак — туда за нами не сунется. Лучше, конечно, было бы прямо к Успенскому собору, но там уже и для меня слишком намолено. Долго не вытерплю...
— К могиле, так к могиле.
Перебравшись по дамбе на другой берег и держась вдоль детинца, вскоре дошли они до высокого любовно ухоженного кургана.
— Ну, пришли… — произнес нетерпеливо Найда. Он и по пути пытался заговорить, но домовой все останавливал его, выразительно прикладывая палец к губам. — Вот и Галкина могила. Не мучай дольше...
— Теперь можно... — согласился домовой. — Не думай, что я трус, но ты еще не знаешь Морену. С ней не пошутишь...
— Какая еще Морена? — брякнул не подумав Найда, недовольный, что Митрий никак не начнет разговор о Руженке.
— Вот так-так! — даже подпрыгнул домовой. — Вы, со своим Единым уже совсем ополоумели...
— А-а, — протянул Найда, припоминая. — Древняя богиня... Ее идол, еще рядом с Перуновым стоял.
— Вот то ж и оно, — назидательно промолвил домовой. — Ты думаешь, что если вы перестали ей кланяться, так уже и нет Морены? Если бы... Вызывать богов к жизни легче легкого, а вот избавиться от них... Потому я сюда тебя и привел. Здесь много силы Единого, и Морене труднее будет за нами проследить. Да и оборотень сюда не сунется...
— Что ты заладил: волколак, да волколак. Какой из Юхима...
— Вот и выходит, что такой, — Митрий сварливо хлопнул парня ладошкой по губам. — Самый настоящий. И к тебе приставленный... Думаешь, ему Руженка нужна была? Специально купил девушку, чтобы тебе досадить. Чтоб за кривду отомстить...
— Что ты плетешь, Митрий? Юхим — мне?! За что? Я же дите по сравнению с ним. А родители наши — мирно жили.
— Ты слушай и не перебивай, — опять замахнулся на него руками домовой. — Знаю, что говорю... Юхим — волколак, и именно ему Морена приказала за тобой следить.