— Да что я из золота что ли? — попробовал отшутиться Найда.
Но Митрию уже надоели его глуповатые замечания.
— Вот что, голубь, — молвил сердито. — Либо ты слушаешь, что старшие и более мудрые повествуют, либо я ухожу, а ты продолжай дальше рыдать по своей, безвременно утраченной любви...
Услышав о это, Найда поневоле дернулся, но поняв, что домовой не шутит, взял себя в руки.
— Хорошо, Митрий, не сердись... Я буду слушать.
Тот помолчал, сосредоточиваясь.
— Ну, хорошо... Начну сначала...
— Митрий! — все-таки не утерпел Найда. — Я буду слушать все, что ты захочешь мне сказать. Молча и терпеливо. Но умоляю, сначала скажи: Руженка... жива? — на последнем слове парень запнулся, так как собственными руками опускал гроб в могилу. Но было в намеках домового что-то, позволяющее верить и в самое невероятное чудо.
— А то, — кивнул домовой. — Живехонька... Ой! Ополоумел? Больно же!..
Не помня себя от радости, парень так сжал лапку домового, что едва не раздавил.
— Прости...
— Безумец, — неодобрительно покачал головой тот, помахивая в воздухе пальцами. — Ну, готов? Можно рассказывать?
Найда удобно примостился на траве и кивнул. Если Руженка жива, остальное не важно. Но, если Митрий настаивает, — он может и послушать.
— Началось все лет двадцать тому. Морена, листая Книгу Бытия узнала: что человек на имя Найда воспрепятствует ее планам, которые должны ускорить падение Единого Бога. Кто этот человек, кто его родители, откуда он родом — Книга не знала, — так, будто он должен был явиться ниоткуда. Но то, что младенец появится вместе с родителями одним зимним утром перед воротами Галича, указала точно. Чтобы избавиться от неожиданного и нежелательного препятствия, Морена отдала приказ убить дитя. И Юхим, с послушной ему волчьей стаей, засел в леске близ шляха, ожидая путников...
С этого места Найда стал прислушиваться с большим интересом, так как историю своего появления знал хорошо.
— Но, волколаку немного не повезло... Слуги Единого сумели вовремя предупредить Опанаса, твоего приемного отца, и он выпустил на помощь путникам княжеских волкодавов. Поэтому серые хоть и порвали взрослых, до тебя добраться не успели. А там уже и люди прибежали... Морена была очень разъярена. И в наказание за то, что оборотень не выполнил приказ, поразила Юхима мужским бессилием, а потом — повелела не спускать с тебя глаз. Чтобы к тому времени, когда она надумает тебя испытать, ты был жив и здоров…
Домовой перевел дух.
— Вот и решай сам: был повод у Юхима на тебя зло затаить, или нет?..
— Если так, — протянул задумчиво Найда, — то вполне... Охранять того, кто повинен в наихудшем несчастье, какое лишь может свалиться на мужчину, — кого рад задушить...
— Именно потому, что убить тебя он не мог, а отомстить хотел, Юхим Руженку и засватал! Хоть сам не гам, так зато и недругу не дам...
— Глупо, — отмахнулся Найда. — В этом он мне и навредил. Руженка все равно моею стала.
— Это ты теперь такой умный... А пять лет тому, как считал?
С этим Найда не мог не согласиться. Тогда он едва умом не тронулся. Даже, когда Руженка рассказывала о бессилье мужа, не верил. Думал: успокоить хочет. А теперь выходит вот оно как...
— Так где же она, Митрий? Не мучай более. Я уже, во что угодно готов поверить...
— У Морены, в замке...
— У Морены?! Той самой?
— Богиня Судьбы и Времени одна, — печально покачал головой домовой. — И с годами забытья добрее она не стала.
— Но, зачем она ей?
— Рыбу на червя ловят...