Однако на всякий случай он простучал и осмотрел и остальные лежаки.
Ну и ничего.
Он спрятал найденные камни в кошелёк на поясе. Осмотрел ещё раз внимательно пол землянки, пробуя мечом. Нет: камень, камень везде. Монолитный и твёрдый.
Конан вышел снова на равнину. Никого!
Странно. По его прикидкам девушка уже давно должна бы наиграться в поиски сокровищ в дыре, где и крысе-то найти нечего, да и вернуться. К обеду.
Вдруг острое чувство опасности кольнуло киммерийца прямо в сердце! Бэл его раздери! Похоже, самоуверенная малышка нашла-таки приключений на …!
Со всей возможной скоростью Конан ломанул к святилищу. Он так торопился, что даже не захватил свой любимый меч! Впрочем, чуяла уже его …адница, что тут делу мечом не поможешь…
До руин Конан домчался за десяток минут – всё верно: ноги – длиннее!
Но забежав внутрь, он понял, что и домчись он за минуту – ничего бы это не исправило, и никому бы он уже не помог…
Вдоль одной из стен виднелась явно расчищенная недавно дорожка: надо же. Его конкурентке не откажешь в находчивости и предусмотрительности: ловушки предвидела. Наверняка и камни пола проверяла, чтоб не нарваться ненароком… Но – плохо проверяла!
Потому что примерно в пяти шагах от дальней торцевой стены, возле того самого алтаря, который варвар так пристально рассматривал издали, примериваясь, в полу чернело квадратное отверстие – семь на семь футов. Предчувствуя самое плохое, Конан подошёл, следуя по расчищенной тропке.
На дне ямы, насаженное на отточенные медные штыри, полувисело тело девушки. Похоже, смерть наступила мгновенно – один из кольев пронзил затылок, и сейчас в центре лба бедняжки, застывшим взором вперившейся в равнодушное небо, торчал нелепый окровавленный третий глаз…
Сердито выругавшись, киммериец начал спуск вниз, держась за щели и впадины между камнями – для него эти сорок футов глубины не представляли проблемы даже без верёвки… Себя он корил лишь за то, что отпустил наивную гордячку, не напомнив всё-таки о возможных подвохах и ловушках.
Но он напомнил себе: она подслушивала их беседу с Крамером. О ловушках наверняка слышала. И знала – недаром же шла вдоль стены, проверяя и расчищая…
И, вероятней всего, просто утратила бдительность, оказавшись так близко к вожделённой цели, и не встретив серьёзных препятствий. Убаюкало, стало быть, её внимание отсутствие ловушек на окольном пути.
Всё верно. Кто бы ни строил этот Храм, и не сооружал такие ловушки, имел опыт, и хорошо знал натуру и привычки охотников за сокровищами…
Девица явно расслабилась. И посчитала себя – умней киммерийца. Да и деда.
Как выяснилось – зря.
Только уже ничего не исправишь!
Тело несчастной Лидии Конан предал земле возле могилы лютопсов. Могилу выкопал поглубже – чтоб уж точно никакие волки-шакалы не добрались.
В душе он ощущал пустоту и грусть.
Вот она – наивность и отчаянная дерзость молодых! Нет в них терпения и предусмотрительности. Всё бы им ломиться напролом там, где теперь сам Конан, наученный опытом сотен битв и приключений, предпочитает действовать не торопясь. С оглядкой. Десять раз отмерив. А иногда и просто обходя с тыла объект исследований. Или врага.
С другой стороны – значит, недостаточно острым было чутьё у девушки. Или…
Или она просто очень хотела доказать Конану, что тоже – может!..
А оказалось, что – не может. Но удовлетворения от того, что оказался в очередной раз прав, Конан не испытывал. Девушку жаль.
Да и её деда Крамера тоже. Зря, получается, воспитывал. Обучал. Рассказывал…
С другой стороны – если б не рассказывал, вселяя в романтически настроенную юную душу несбыточные мечты и надежды, а ориентировал сразу – на создание семейного, уютного и спокойного, гнёздышка, может, и не возникло у малышки столь дикого для девушки желания – стать кладоискательницей!..
Нет, Конан предпочитал, чтоб женщины были… Женщинами!
Или дарили любовь, без вывертов и недомолвок – так, как положено профессионалкам, занимающимся этим за деньги, или…
Или уж готовили еду, вот именно – на кухне, воспитывали детей, а ночью…
Ну, всё то, что положено делать ночью!
С другой стороны, получается, деду о гибели внучки лучше всё же не говорить. Пусть надеется. Что когда-нибудь его Лидия вернётся домой с огромным богатством, и красивым женихом… Конан разбивать горькой правдой сердце старика не будет.
Если честно, во время обеда кусок в горло Конана не лез.
Но он знал, что должен быть в полной форме и готовности – потому что, похоже, Храм, хоть и покинутый и заброшенный три века назад, ещё не открыл всех своих сюрпризов. И не показал зубов.