— Солнце садится, — буркнул Конан, окинув взглядом плоскую вершину перевала. — Ночевать придется здесь, а тут нет ни кустика. Да и проголодался я, считай, крошки во рту не было за целый день.
Тургэн улыбнулся и произнес нараспев несколько фраз. Мгновение спустя перед ними появился стол, уставленный тарелками с едой, два кубка и несколько кувшинов с различными напитками. Немного в стороне возникли две широкие лавки, застланные шкурами животных.
— А я, признаться, совсем и забыл твоих духах, — сказал повеселевший Конан, присаживаясь к столу. — Что же ты вчера вечером к ним не обратился? А то спали на голой земле.
— Нельзя одновременно пользоваться помощью элементалей и духов предков, — объяснил Тургэн, придвинув к себе тарелку с вареной рыбой. — Не любят они этого. Вчера важнее было использовать возможности элементалей, сегодня нам тут ничто не угрожает. Во всяком случае такое, с чем бы не справился твой меч.
Конан с возросшим уважением посмотрел на своего спутника. В его родной Киммерии шаманов не было, а в соседних Ванхейме, Асгарде и Гиперборее шаманы были совершенно не похожи на Тургэна. Конан несколько раз видел, как они, одетые в звериные шкуры, с разукрашенными краской лицами плясали у костра и били в бубен, но никакого видимого эффекта от этого не было. Конечно, шаманы лечили раненых или больных, но не словами или прикосновениями, а с помощью настоек трав и различными зельями, для чего по его мнению, магия совсем не была нужна. Тургэн же реально повелевал силами стихий и духами предков, что не под силу даже стигийским магам Черного Круга, которые прибегают в своем колдовстве лишь к помощи выходцев из преисподней. Но вряд ли кто из колдунов мог перейти Ильбарс по воде или вызвать огненного элементаля, чтобы уничтожить болотное чудовище.
Утолив голод, они с Тургэном наполнили кубки напитком, напоминающим по вкусу морс. Тургэн, поняв, что Конан сыт, произнес нараспев несколько слов и стол вместе с креслами исчез. Киммериец сладко потянулся и улегся на одну из лавок, подложив руки под голову. Он подумал, что никогда еще ему не приходилось путешествовать с таким комфортом и исполненный чувства благодарности к шаману, незаметно уснул.
Ночь прошла спокойно, проснулись они с первыми лучами солнца и отправились дальше. Спуск с перевала оказался намного удобнее подъема. Дороги, правда, не было и здесь, но широкая, пологая расселина в горной гряде вела почти до самых предгорий. Поэтому спуск у них занял не больше часа и вот уже они оказались на краю болотистой равнины, простирающейся до самого берега Вилайета. Характер местности здесь был иным, чем по берегам Ильбарса: хотя почва была местами влажная, поросшая камышом и осокой, но все же попадались обширные участки совершенно сухой земли, с рощами, кустарниками и одинокими деревьями. Они не прошли и лиги, а им уже попалось два или три быстрых ручья, берущих свое начало где-то в горах.
— Странно, почему тут нет поселений людей? — удивился Конан. — Здесь можно обрабатывать землю и выпасать скот.
— Когда-то, еще совсем недавно, — грустно заметил Тургэн, — вся эта местность была густо заселена, но туранцы постепенно вытеснили местные племена дальше к востоку.
Разговаривая они подошли к проселочной дороге, проходящей с запада на восток. Судя по всему, ездили по ней не часто, следы от колес телег заросли травой.
— Эта дорога проходит от Шанга дальше к востоку и когда-то здесь было оживленное движение, местные племена торговали даже с Аграпуром — пояснил Тургэн, — но сейчас тут можно встретить только туранских солдат. Вон там у дороги я вижу группу деревьев и ручей, сделаем привал.
Конан не возражал, так как солнце уже стояло в зените и пора было отдохнуть. Но едва они подошли к деревьям, как киммериец увидел, что далеко на горизонте показалось облачко пыли. Кто-то скакал по дороге, но был всадник один или несколько разобрать было невозможно. Тургэн также заметил облачко пыли и они, став у деревьев, пытались разглядеть, кто это скачет. Минут через десять, стало понятно, что какого-то одинокого всадника преследует несколько человек. Он пытался оторваться от них, нахлестывая коня плетью, но расстояние между ними неуклонно сокращалось.
— Это туранские солдаты за кем-то гонятся, — сказал Тургэн, напряженно всматриваясь в даль. — Похоже, они его нагоняют.
Конан положил ладонь на рукоять меча, но шаман тронул его за рукав куртки.