Через некоторое время казаки стали спускаться к причалу, где сотники проверяли их наличие. Не все, конечно, явились на перекличку, человек десять так и не досчитались. Такое случалось довольно часто, найдя запасы спиртного, некоторые казаки напивались до бесчувствия и там же в каком-нибудь подвале с бочками вина засыпали мертвецким сном. Горькой будет их судьба, когда возвратившиеся в свои разграбленные дома местные жители обнаружат их, но сейчас отставших никто не собирался разыскивать. Собравшиеся у причала казаки бойко рассаживались в шлюпки и спешили на свои корабли. Прошло немного времени и только пожар в городе, да мертвые тела стражников напоминали о казацком набеге. Передовой отряд легиона, вызванного Йилдизом для защиты столицы, появился на причале, когда последний тяжело груженный парусник эскадры Конана выходил из бухты, взяв курс на восток.
Собрав сотников на флагманском корабле на совет, Конан стал совещаться, что делать дальше. Размеры добычи превзошли все ожидания. Парусники и даже галеры были загружены по самую ватерлинию. Не поместившиеся в трюмы тюки с дорогой материей лежали прямо на палубах, обдаваемые брызгами морской воды, а награбленное добро на галерах мешало экипажам передвигаться по палубам. Численность казаков пополнила почти тысяча бывших невольников, что также существенно увеличило загрузку кораблей. С учетом всех этих соображений было решено прокладывать курс прямо на Запорожку, а планы нападений на Самарру и другие города западного берега Турана перенести на более позднее время. Со времени выхода из Аграпура казацкой флотилии сопутствовал попутный ветер, поэтому путешествие к устью Запорожки не заняло много времени.
Возвращение казаков на Волчий остров было триумфальным. Столько добычи, которой было доставлено из этого морского похода, не помнил даже Лутай. По правилам казацкой общины, десятая часть ее причиталась гетману, десятую часть получал кошевой атаман и казацкая старшина. Еще столько же передавалось в войсковую казну. Остальная добыча делилась поровну между всеми казаками, поэтому никто в обиде не оставался. Каждому достался добротный дорогой костюм, оружие, несколько золотых империалов, не считая отрезов дорогой материи, женской одежды, драгоценностей и прочих товаров, которые можно было с выгодой продать в казацких поселениях выше порогов местным жителям иди купцам из Кхитая и Гиркании, изредка посещавшим эти места. Когда же весть о набеге на Аграпур распространится по окрестным государствам, сюда потянутся и другие купеческие караваны, так как награбленные казаками товары можно будет приобрести за бесценок.
Казаки, оставшиеся довольными результатами морского похода, требовали повторного набега на туранские города, поэтому в преддверии нового морского похода Конана в должности гетмана переизбирать не стали. Он поселился в своей резиденции в крепости в устье Запорожки, предоставив кошевому атаману готовить казацкий флот к новому походу.
— У нас теперь столько кораблей, что ты можешь выполнить свою мечту о возвращении домой, — сказал ему как-то Лутай, когда они сидели в крепости за кувшином дорогого аграпурского вина.
— Я все же хотел бы вначале заглянуть в Акит, — не сразу ответил Конан, осушив до половины свой кубок. — У меня теплится надежда найти кого-нибудь из Вольных Клинков. Не могли их всех продать торговцам невольниками, кого-то купили и в самом Аките.
Лутай посмотрел ему в лицо сочувственным взглядом.
— Надежды мало, но все может быть, — заметил он. — Меня сейчас тревожит другое. Неужели Йилдиз так просто простит нам этот набег на Аграпур? Ведь помимо всего прочего, трудно даже себе представить, какое унижение испытал всемогущий владыка Турана.