С трудом подчинялись нижние конечности колосса, в которые шли попадание за попаданием. Конечно же, кто бы мог сомневаться! Предназначенные для расщепления на несколько острых опор-когтей, впивающихся в морское дно, ноги «Наутилуса» — да и «Акванавтов» тоже — были самой уязвимой частью тяжёлого, прочного колосса. У «Акванавтов» это являлось не столь заметным, но тоже… Ещё кое-что, а именно особенности систем позиционирования, компенсации отдачи после пуска ракет, слабость антиграва и минимум реактивных движков, которые сменили водомёты, нужные там. на глубине.
Колосс-«водник» почти с гарантией проигрывает примерно равному по классу, но предназначенному для суши. Конечно, если мастерство пилотов сравнимо, это чуть ли не главное. Здесь и сейчас оно было… сравнимо, к огромному сожалению Пинкмана.
Попытка Фроста, первого ведомого, использовать антиграв, взлетев и ударив ракетами сверху вниз… На «Акванавте»! Жест отчаяния, непонимание всей степени риска. просто ошибка… Уже неважно. Сразу несколько плазменных сгустков и выпущенных из гауссовки бронебойных болванок ударили в уже приоткрывшиеся уязвимые места, нарушая работу систем колосса, сбрасывая того обратно, на землю. Твердую, не чета водной глади, под которую был приспособлен «Акванавт».
Подставившийся из-за чрезмерно рискованных фортелей в воздухе «Попрыгунчик», что буквально отвлек на себя всё внимание «Дротика», выключив того из боя, да и остальных заставляя хоть частью сознания, а следить за этой некрупной, но очень увёртливой и больно жалящей мощными лазерами пакостью.
Был «Дротик», последний колосс сектантов. Был, да… Только размен на «Попрыгунчика» являлся и не в их пользу, да и не было его, размена. Пусть кондотта лишилась лёгкого колосса, но вот горящий «Уравнитель» — их, не кондотты — напоминал о том, что все мимолётно в вечном цикле очищения и первородно-первобытной скверны. И неважно, что теперь их «Ландскнехт» действительно напоминал помесь руины и развалины. Неважно! Лукс понимал и вспоминал, сколько действительно серьёзных повреждений могло выдержать это избыточно прочное изделие, дорогое и, как многие считали, не особенно нужное в настоящих, крупных сражениях. Вот и в этом на первый взгляд ужасном виде супертяж мог не просто огрызаться, но ещё и идти в атаку. А ремонт? Победа и не такого стоит. Это была последняя мысль Пинкмана, перед тем, как системы оповещение взвыли совсем уж громко, а в глазах навеки запечатлелись ослепительные лучи лазеров, прожигающие последний слой брони, защищающей хрупкое и безмерно несовершенное, зато исконное, настоящее тело чистого хомо от… От перехода к Чистоте или… пустоте?
Глава 12
Как только не то плазма, не то лазеры таки да прожгли/проплавили броню «Наутилуса» и прикончили сидящего внутри капсулы пилота — стало ясно, что сражение по сути выиграно. Да, никаких оговорок, именно выиграно. Достаточно было взглянуть на остающееся от ещё недавно мощного вражеского отряда, а затем сравнить с теми картами, что могли выложить на стол мы.
Изрядно потрёпанный «Сокрушитель»; объятый дымным пламенем и с многочисленными проломами брони «Уравнитель»; относительно целый и отстреливающийся «Акванавт». Вот и всё, вот и нечего больше им выставить как повышение ставок. Бронетехника и пехота на гравициклах и без тут категорически не котировалась; авиацию мы уже успели на ноль помножить. Что же до зависшей в системе эскадры, то она являлась совершенно бесполезной. Не принято тут пытаться наносить удары с орбиты. До такой степени не принято, что Звёздная Стража мигом бы разнесла смутьянов на молекулы, даже не задумываясь. Орбитальные бомбардировки и прочее подобное — это исключительно против машинного разума. Там все средства были хороши, хотя… по возможности всё едино старались не калечить поверхность планет.
Добавить противника было можно, только вот нужно ли? Не в том смысле, что возникла мысль миловать и отпускать — я ещё не спятил, право слово — а относительно возможности заставить остатки противника капитулировать. Как ни крути, а наше положение было весьма внушительным. Согласен, «Ландскнехт» Саманты выглядел ужасающе. Лишился почти половины вооружения, но ни один жизненно важный узел не был задет, да и силовой щит пока справлялся, восстанавливаясь раз за разом, как только удавалось накопить достаточно энергии. У «Сокрушителя» резервирование вновь показало себя с лучшей стороны, а вот антиграв накрылся, равно как и почти все реактивные движки. Так что теперь Бельской ни взлететь, ни толком попрыгать. Только медленное и ни разу не солидное ковыляние в нужном направлении. Ковыляние — это потому как нижние конечности колосса были не в идеальном состоянии, гнулись с душераздирающим скрежетом. Ай, пока тоже ничего критичного. Свирский, лишившийся «Попрыгунчика», ругался такими многоэтажно-матерными конструкциями, что даже у меня уши в трубочку заворачивались. Ничего, переживёт. Благо в полной безопасности, приземлился в расположении выдвинувшегося с базы на своих бронемашинах сквада Беннигсена.