С шести лет начал Роман разносить по базару и улицам холодную воду. Воды в Тифлисе мало, а в жаркий летний день жажда людей не оставляет. Тут-то и подворачивается прохожему мальчик с кувшином холодной воды. Дают ему копейку. Немного он заработает, но как-никак, тоже помощник семье.
Роман растет без особого присмотра, и никто его не заставляет носить воду по улицам, но он считает себя не маленьким: видит, с каким трудом дается семье каждая копейка, вот и старается помочь чем может.
Дома Романа ждали другие заботы. Отец уже давно болел, а вскоре и совсем слег. Болезнь его поглощала все скудные средства семьи. Как знать, что бы с ними стало без старшего брата Елисея, который в 1848 году, в неполные двенадцать лет был определен в недавно открытую наместником Кавказа князем Воронцовым школу кавказских межевщиков, которую окончил через пять лет и был выпущен с чином. Высокие выпускные баллы, уважение преподавателей позволили ему остаться в этой же школе учителем. Жил он у отца, и только его скромное жалованье помогало семье сводить концы с концами.
Роману было три года, когда Елисей уехал по делам службы в Петербург и вернулся оттуда, да не один, а с женой Юлией Васильевной.
Появление этой быстрой в движениях, очень деятельной женщины в семье отставного майора было сравнимо разве что с чудом. Она вновь вдохнула жизнь в погасающий очаг. Все были от нее без ума. Родители поражались сочетанием в ней образованности и простоты. Тому, как естественно и быстро вошла она в их семью. Бедность не испугала, не оттолкнула молодую женщину. Дети любили тетю Юлю, как мать. Несмотря на занятость, она всегда находила время поиграть с маленькими, помочь в учебе старшим. Да и финансовое положение семьи улучшилось. Юлия Васильевна, урожденная Таннер, имела хорошие средства. Дочь богатых родителей, она до двенадцати лет училась в одном из лучших пансионов столицы. После смерти матери отец отвез ее в Ганновер, где она и закончила образование в одном из женских учебных заведений. Юлия Васильевна владела немецким, французским и английским языками, играла на рояле, пела и весьма недурно рисовала. По неписаным законам для немецких девушек, после окончания школы Юлия Васильевна около года прожила в семье пастора, знакомясь с ведением хозяйства. Влюбившись в Елисея Исидоровича, что называется сразу и навсегда, она всю свою жизнь любила не только его, но и всю его семью. С особой нежностью она относилась к младшему — Роману.
В один из жарких летних дней 1864 года она впервые показала Ромке настоящий географический глобус и красивую азбуку.
Так у мальчика началась новая жизнь, с иными радостями и заботами. Занимался он под руководством Юлии Васильевны два раза в день по три часа. Изучали арифметику, русский язык, географию, историю. Особенно легко давалось мальчику естествознание. Он ведь рос среди буйной южной природы. Уже с пятилетнего возраста часто уходил из дома в поле, где с увлечением ловил бабочек, букашек, пауков. Однажды принес в подоле рубашки целое гнездо молодых скорпионов. А сколько животных видел мальчик за свою пока недолгую жизнь! Верблюды и ослы, которых на Кавказе называли «ишаками», самой разной породы кони, мулы, зайцы, лисицы, даже ручного медведя видел он, которого водил по базару старый цыган. А в небе летали орлы и беркуты, соколы и коршуны, пеликаны и всякая мелкая крылатая живность. Видел у фокусников на базаре ядовитых змей, которые выползали из плетеной корзины под заунывную мелодию зурны, становились на хвосты и, зловеще раскачивая головами, высовывали раздвоенные языки. А на берегу Куры величавые пеликаны ловили рыбу.
Юлия Васильевна стала обучать Романа немецкому языку. Обычно эти занятия проходили по средам. Говорила она на уроках с ним только по-немецки и просила домашних в этот день меньше общаться с мальчиком.
Несмотря на свою доброту, Юлия Васильевна была учительницей строгой, но сердиться ей на ученика за плохо приготовленные уроки приходилось редко. Роман учился с огромным удовольствием, прилежно и внимательно. С каждым днем перед ним раскрывался незнакомый мир, очередной урок обязательно приносил много но* вого, о чем и не ведал Роман. Уроки более походили на живую беседу, всегда подкреплялись примерами из жизни и не утомляли мальчика. Юлия Васильевна оказалась замечательным педагогом. Занятия проходили легко, и успехи ученика были изрядными. Писать и читать Роман научился очень быстро, и теперь каждый вечер у него заканчивался книгой. Особенно любил он сказки Пушкина. Вскоре многие из них знал наизусть и часто по вечерам, когда вся семья собиралась вместе, из открытого окна небольшого кондратенковского домишки на всю улицу разносился звонкий мальчишеский дискант:
Помимо сказок, очень любил он «Полтаву», а лермонтовское «Бородино» не только знал наизусть, но и распевал на мотив солдатских песен, слышанных от отца.
Незаметно летели дни, пока не обрушилось на мальчика первое горе. Зимой 1865 года после тяжелой болезни умер отец, и мальчик очень болезненно переносил эту утрату. А вскоре предстояла новая разлука. В 1866 году Елисей Исидорович поссорился с местным начальством над попечительскими заведениями, нашел место в Петербурге и стал собираться туда на постоянное жительство. Предстоящий отъезд брата так огорчил Романа, что он откровенно затосковал. Елисей Исидорович, а особенно Юлия Васильевна не могли спокойно видеть это и решили взять мальчика с собой в Петербург, с тем чтобы в дальнейшем определить его в военную гимназию или какое другое учебное заведение.
За сборами и хлопотами в дорогу время прошло незаметно. Роман помогал старшим — увязывал книги, носил из погреба продукты, укладывал посуду, попутно задавая сотни вопросов о Петербурге и своей будущей жизни там.
Выехали они на тарантасе и, несмотря на дождливую осеннюю погоду, продвигались довольно быстро. После замирения с горцами прошло уже много лет, но дорога все еще оставалась небезопасной и в одиночку путники двигались крайне редко. Обычно группировались на станциях в небольшие караваны. Вот и Кондратенки пристроились к почте, идущей под охраной отряда казаков из Тифлиса во Владикавказ.
В Петербург прибыли только через две недели. Поселился Елисей Исидорович с семьей сначала у родителей жены в большой квартире на набережной Васильевского острова, и вскоре Роман начал готовиться к поступлению в военную гимназию, куда он, как сирота военного, имел право поступить на казенный счет. В свободное время он знакомился с городом, часто совершал прогулки на ялике по Неве. В одну из таких прогулок мальчик простудился и надолго слег.
Месяц пролежал Роман в постели, ослабел и окончательно окреп лишь к середине зимы. Только тогда решились родственники допустить мальчика к занятиям. Как и в Тифлисе, учила его Юлия Васильевна. Порядок уроков был прежний, но, помимо домашних занятий, Роман еще посещал немецкую школу, чтобы практиковаться в разговорной речи. Неделя проходила за педелей. Дома мальчик был окружен вниманием и заботой, и ласковое, доброжелательное отношение очень помогало ему. Два раза в неделю с Романом говорили только по-немецки или по-французски.
Елисей Исидорович подал прошение в Петербургскую военную гимназию с просьбой принять брата на казенный счет. Вскоре был — получен ответ. В просьбе за недостатком мест отказали, но предложили поместить мальчика в Полоцкую военную гимназию. Утром следующего дня Елисей Исидорович объявил брату об этом предложении, и Роман, не задумываясь, согласился.