Неудача на сто лет отдалила выполнение грандиозных петровских замыслов. Впрочем, при императрице Екатерине II о походе в глубь Средней Азии было говорено, но осуществить его так и не удалось, хотя великий Суворов и прожил два года в Астрахани, занимаясь организацией этой экспедиции. В 1799 году Павел I, разделяя замыслы Наполеона и заключив соглашение с Францией, двинул донских и уральских казаков в Среднюю Азию, отдав свой знаменитый и фантастический приказ: «Войску собраться в полки — идти в Индию и завоевать оную». Казаки, собравшись наспех в поход по царскому указу, плохо снаряженные, не имея достаточно продовольствия, несли потери, и лишь повеление вступившего на престол Александра I остановило это плохо подготовленное предприятие.
За все царствование Николая I в Средней Азии царило относительное затишье, и только в конце 40-х годов отряду генерала Обручева удалось занять северо-восточное побережье Аральского моря, устье Сырдарьи и построить укрепление Раимское. Тогда же была создана Аральская военная флотилия и пароходы «Николай» и «Константин» начали крейсеровать по морю. Да в конце 1852 года серьезную осаду выдержал форт Перовский, переименованный так из занятой генерал-губернатором Оренбурга генералом Перовским кокандской крепости Ак-Мечеть.
В царствование Александра II завоевание Средней Азии вступило в завершающую фазу. За короткий срок, с 1862 по 1865 год, Россия овладела огромной территорией от Перовска и Верного до Ташкента. В боях прославились подполковник Г. А. Колпаковский, сумевший при Узун-Агаче с командой в две тысячи казаков разбить двадцатитысячное войско кокандцев, генерал М. Г. Черняев, войска которого с боем взяли Ташкент…
Больше материала у Кондратенко не было, но он надеялся, что в гимназию приедет его брат Николай и он сумеет узнать подробности последних походов из первых рук.
Вскоре директор издал приказ о возвращении на зимние квартиры. Входили в город с песней. Оркестр шел впереди ротных колонн.
Учебный год начался с новости. Подтвердились слухи о переводе гимназии в Ригу или Вильно, так как здание, занимаемое ею, было откуплено министерством народного просвещения для устройства в Полоцке университета. Кадеты заволновались, каждый по-своему оценивая это событие. Выпускники особенно не волновались, так как понимали, что подобное предприятие выполнить за один год невозможно и, следовательно, они успеют закончить курс обучения в ставшем для них родным Полоцке. Скоро успокоилась и вся гимназия. Жизнь пошла своим чередом. В отделении Кондратенко царила деловая обстановка и, хотя выпуск не мог состояться раньше лета следующего года, все чувствовали его дыхание и занимались особенно усердно. Во всем, что касалось учения, Роман Кондратенко пользовался у товарищей непререкаемым авторитетом. К нему часто обращались за помощью даже воспитанники из соседних отделений. А он, по обычной своей душевной отзывчивости, никогда не отказывался помогать товарищам. Для ведущего ученика такое поведение было довольно редко. Обычно отличники сторонились своих одноклассников. А Роман в выпускной год был лучшим учеником отделения. Об этом говорят оценки: Закон божий — 12, Русский язык — 12, Немецкий язык — 12, Французский язык — 12, Арифметика — 12, Алгебра — 12, Геометрия — 12, Аналитическая геометрия — 12, История — 12, География — 11, Физика — 12, Космография — 12, Рисование — 9.
После рождественских каникул и праздников выпускники вновь засели за учебники. Усердие и прилежание, с которым занимались старшеклассники, объяснялось не только приближающимся выпуском, но и переменами в методике преподавания ряда предметов, да и взрослением самих воспитанников. По этому поводу Роман писал домой: «Классные занятия идут по-старому, только учителя стали обращаться с нами не так казенно, как было несколько лет назад: теперь если урок отвечен отделением хорошо, то в классе слышится речь о различных современных новостях, преимущественно, конечно, научных. Подобные беседы действуют очень благотворно на наше кадетское сословие. Они, повествуя о разных открытиях, возбуждают в воспитанниках жажду к труду и серьезной деятельности, независимо от приманки высоких баллов… Время проходит незаметно и довольно весело, тем более что научные занятия превратились теперь в мое любимое удовольствие, так как вследствие благодетельного действия преподаваемой нам логики я получил возможность относиться к наукам с той правильностью, при которой только и можно ожидать пользы от изучения их…
Зима в тот год выдалась короткая и теплая, но снегу было все-таки достаточно, и в перерыв, особенно вечерами, вся гимназия высыпала на двор. Малыши осаждали снежные крепости, катались на рогожках с ледяной горы, носились наперегонки по залитому катку. Вечером каток занимали старшеклассники. Пытался освоить коньки и Роман Кондратенко, но его южное происхождение все-таки мешало ему стать настоящим конькобежцем.
К концу зимы для Романа Кондратенко уже и речи не было о коньках и других развлечениях. Времени до экзаменов оставалось совсем мало. Начаться они должны 22 апреля с французского языка и длиться с небольшими перерывами вплоть до 6 июня. Особый переполох у воспитанников вызвал экзамен по закону божьему, который наметили на 7 мая, ведь на нем должен был присутствовать сам епископ, преосвященный о. Савва. Особым усердием в изучении закона божьего кадеты не отличались. Даже Роман, неизменно из года в год получавший по закону божьему самый высокий балл, последнее время уделял больше внимания математике и языкам. Срочным порядком отделение налегло на богословие.
В самый разгар экзаменационной подготовки Роман получил долгожданное письмо от брата Николая, в котором тот извинялся за долгое молчание и обещал непременно приехать, чтобы обсудить будущую жизнь Романа. Из писем матери Роман знал, что брат вернулся из Туркестана больным, разочарованным в жизни и в себе. Он вспоминал горячие летние разговоры о Туркестанских походах и очень хотел узнать подробности от участника и очевидца. О будущем Романа думали и другие родственники. В их письмах не раз высказывались советы о дальнейшем житье-бытье младшего из Кондратенко. Еще на масленицу Роман написал домой и всем родственникам, сообщил о себе. Планов своих он менять не думал, учение шло хорошо. Чтобы успокоить мать и братьев, он написал письмо, в котором делился своими планами.
«Добрая и дорогая Мамаша! — писал он. — Сегодня я получил Ваше письмо от 23 февраля и изложенные в нем советы прочел со вниманием, причем очень обрадовался, что они согласуются с давно уже составленным мною планом своей будущей деятельности пройти курс наук в Инженерной академии, мысль о которой была моею любимой в двух последних классах. Она главным образом побуждала и побуждает меня к добросовестному отношению к своим обязанностям, а потому, пожалуйста, не опасайтесь на счет того, что я брошу свое образование незаконченным. Стремление к выполнению этого плана успело уже окрепнуть так, что я ни в коем случае не премину применить его на деле. Недавно я получил письмо от Николая. Я ему тотчас же ответил, причем, конечно, не думал упрекать за невыполненное обещание. Он сообщает, что его дела идут хорошо и что здоровье его находится в хорошем состоянии, хотя скверный петербургский климат, как видно по тону его письма, произвел на него не совсем приятное впечатление. Что касается меня, то я по-прежнему здоров, и учебная моя деятельность идет по-старому, разве только энергичнее и оживленнее, так как наступившая весна придает новые силы моей натуре, инстинктивно сочувствующей теплому времени года…»
Вскоре пришел ответ, в котором мать высказывала радость по поводу твердости решений Романа и его хорошей учебы. Подобного рода письма прислали и братья.