Булавин поправился в седле, потом произнес раздумчиво:
— Красная Дубрава… Пожалуй, верно… А занять успеем. Лукьян вчерашний день в Нижнем Курмояре находился, оттуда суток пять до Красной Дубравы, а мы на третьи там быть должны… Посмотрим!
…Подготавливая битву у Красной Дубравы, Булавин проявил свои недюжинные таланты военачальника.
Донское походное войско, собранное Лукьяном Максимовым, состояло из восьми тысяч конных превосходно вооруженных казаков и нескольких сотен азовских гарнизонных солдат и калмыков. Булавинские войска численно равнялись с донцами, но конницы было меньше, а пешая вольница вооружена чем попало. Главное же преимущество донского войска заключалось в артиллерии, которой у Булавина не имелось. Зерщиков сообщил, что Лукьян Максимов взял четыре пушки, а губернатор азовский обильно снабдил их снарядами.
Булавинцы заняли Красную Дубраву 7 апреля, в то время, как донское войско находилось еще в восьмидесяти верстах отсюда. Булавинцы получили возможность выбрать лучшие позиции и хорошо отдохнуть. Местность представляла несомненные выгоды для всяких военных изворотов. Берега Дона и впадавшей в него речки Лисковатки были холмисты, покрыты лесом и густым, кустарником. Лощины и буераки позволяли булавинцам не только надежно укрыться, но и зайти кружным путем в тыл противника.
Кондратий Афанасьевич отлично всем этим воспользовался. Зная порядок боевого устройства казачьих войск, он точно определил, где Лукьян Максимов поставит обоз, где выставит пушки, и в соответствии с этим наилучшим образом разместил свою конницу и пехоту. Немало стараний было употреблено и на то, чтоб «посеять плевелы смуты в донском войске», как выразился один из участников событий.
Дозоры и передовые сотни булавинской конницы были подобраны из коренных казаков. Столкнувшись на другой день близ Красной Дубравы с казаками передового отряда донского войска, булавинцы затеяли с ними мирную беседу. Сделать это оказалось совсем нетрудно: среди казаков обеих сторон нашлось немало односумов, приятелей, свойственников. И общий язык был быстро найден,
— Зачем напрасно казацкую кровь проливать? Надо миром распрю уладить. Надо между собой сыскать виноватых.
Бывшие в донском войске казаки верховых городков собрали круг. Лукьян Максимов и старшина тщетно пытались усовестить станичников, напоминая о недавнем крестном целовании. В полном единомыслии казаки все доводы старшины отвергли, от боя с Булавиным отказались и «приговорили учинить с ним пересылку и разговор».
Лукьян Максимов вынужден был уступить.
Наутро в булавинский лагерь отправились старшина Ефрем Петров и выбранные войсковым кругом казаки.
Булавин, окруженный своими полковниками и есаулами, принял посланных с подобающей честью. Ефрем Петров сказал:
— Войско Донское просит вас, атаманов-молодцов, объявить, зачем чините вы крамолу в донских городках и по какой надобности, собрався многолюдством, идете ныне в Черкасск?
Кондратий Афанасьевич спокойно ответил:
— Тебе, Ефрем Петров, чаю, ведомо, как прошлой осенью войсковой атаман Лукьян Максимов посылал меня с верховыми казаками убить князя Юрия Долгорукого, а потом, дабы скрыть воровство свое от государя, стал чинить над нами воинский промысел… Ты, Ефрем Петров, сам, чаю, помнишь, — возвысил негодующий голос Булавин, — как многих новопришлых и старожилых казаков вы по деревьям за ноги вешали, и всякое надругательство над нашими женами творили, и младенцев меж колодами давили, и городки наши многие огнем выжгли, а пожитки наши на себя отбирали…
Молча слушали казаки страшную повесть о предательских бесчеловечных действиях донской старшины. Ефрем Петров стоял, опустив голову, не смея поднять глаз, чувствуя, как страх перед возмездием леденит все тело.
А Булавин, обратившись к казакам, продолжал:
— Скажите Войску Донскому, станичники, что встали мы за правду, за старые наши права и вольности, а в Черкасск ныне идем, чтоб наказать новоявленного Иуду — войскового атамана Луньку Максимова и неправых старшин за их воровство и злую измену… Выдайте головой вора Луньку Максимова и соединяйтесь с нами!
Казакам речь атамана понравилась. Возвратившись в свой лагерь, они снова собрали войсковой круг, но… в это время булавинская конница жестоким напуском ударила на стоявших в стороне азовских казаков и калмыков, а Игнат Некрасов с конным полком с тыла налетел на войсковой обоз и захватил пушки.
Верховые казаки донского войска стали палить вверх из ружей и закричали: