— По документам, Антон Тимофеевич, вы должны проследовать через Луцк в Баево, а получается каким-то образом наоборот — через отдаленную Сосницу на Луцк. Объясните.
— Очень просто. Вот и проездные сохранились, из Баева я уехал пару недель назад, мне перед тем инструктор райкома партии Беловусько предложил стать председателем колхоза, кстати, секретарь сельсовета Мирон Иванович Кормлюк самолично уговаривал меня. Но не решился чего-то я. Вот на родину в Самбор съездил. Не приглянулось там. Решил-таки в Баеве обосноваться. Если не избрали там председателя, соглашусь. Советует и мой родич Павло,— кивнул он в сторону Бучи.— Хотим вместе пятистенку ставить.
Близнюк проверил документы у второго постояльца, положил их в планшетку, вежливо предложил:
— Попрошу вас пройти со мной на сборный пункт, порядок такой.
Досадуя, что нет возможности открыть себя, Сухарь шагал рядом с Бучей к школе, замечая вопросительные взгляды крестьян, враждебно смотрящих на них. Это обстоятельство смягчило огорчение за нечаянно прерванный путь, когда внедрение чекиста в ОУН можно было считать на пороге свершившегося.
Буча шепнул Сухарю:
— Влипли. Я же с оружием. Ух, как нелепо!
— Прошу сюда,— раскрыл кабинет директора школы младший лейтенант Близнюк и пропустил задержанных вперед.
Сухарь от неожиданности застыл на месте: за столом сидел не менее удивленный Киричук. Нахмурив лицо и выказывая огорчение, Антон Тимофеевич всем своим удрученным видом говорил: попался, не знаю, как выкрутиться.
А Близнюк доложил:
— Товарищ подполковник! Задержали двоих посторонних в доме зажиточного крестьянина Маслака. Вот их документы,— младший лейтенант положил бумаги на стол, повторив чуть ли не слово в слово оправдание Сухаря, каким-то образом запомнив и фамилию Беловусько.
Василий Васильевич сразу оценил обстановку. Услышав фамилию инструктора райкома партии, он понял, каким ходом пытается воспользоваться Сухарь, намекая о Баеве, куда следует отпустить его с «родичем» Бучей, сочтя их постой в Соснице случайным — застала ночь.
Задержанных поместили в комнате, где уже находилось четверо доставленных из леса мужчин. Через несколько минут Киричук попросил привести к нему Антона Тимофеевича Сухаря.
Василий Васильевич встретил его один на один, обнял, пожал руку.
— Так что случилось?
— Провожатого прислали за мной. Надо полагать, заочный контакт с Комаром-Дербашем состоялся. Легенда вживается без поправок.
— Нам в самом деле повезло. Только ради этой встречи, выходит, стоило устроить нынешний прочес.
— Не будем затягивать разговор, а то мой неуравновешенный друже Буча неладное чует. Эта публика легко впадает в сомнения.
— Сейчас-то откуда и куда путь держите?
— Тут и не измеришь, сколько они со мной напетляли. Но я точно знаю, проговорился бандит, держали на базе около Подберезья, аж за Гороховом. Оттуда за три дня добрались сюда. Вчера вечером Буча ворчал, не хотел заходить в Сосницу. Как я понял, мы малость не добрались до конечного пункта. Он где-то неподалеку, с краю Волыни или Львовщины. Там уж с вами я не столкнусь.
— Не беда. Прикинем ваш маршрут от Подберезья через Сосницу с выходом на Львовщину. Треугольник местопребывания определим.
— Контакт необходим. Новости скоро будут. Пароль: «Я от В. В.». Просто и понятно.
— Ну, иди. Можешь сказать этому Буче, что я тебя о плене расспрашивал, а также о селе Баеве, о дядьке твоем. Заикнись, мол, удовлетворился тем, что ты знаешь тамошнюю местность. А особенно, скажи, расположило подполковника твое знакомство с инструктором райкома партии Беловусько, человеком в этих краях новым, оуновцам едва ли известным. И все в таком духе. Понятно? Будь здоров! Не волнуйся, не так уж долго мы с тобой балакали. Бучу ровно столько же продержу.
— Почему нас не обыскали? — спохватился Сухарь, вспомнив, как встревожился за свой пистолет его напарник.
— Да ничего,— успокоил Киричук: — Пусть это подтвердит, что мы поверили в ваши документы и доводы. Внешне в вас ничего подозрительного, «лесного» нет. Мы и других, не всех, конечно, не станем обыскивать. Можешь там попозже поинтересоваться с пользой для себя. Вместе с теми, кто нам не нужен, и вас отпустим с извинением. Все будет в чистейшем виде. Счастливо тебе!
Пока привели Бучу, Василий Васильевич успел походить из угла в угол и порассуждать про себя о нечаянной встрече с Антоном Тимофеевичем, так неожиданно появившемся в глухом уголке области.
Буча вошел в кабинет, заложив руки назад и остановившись на почтительном расстоянии от стола.