— Где можем накрыть Шмеля сегодня до утра? — спросил Киричук.
— В селе Смолигове он сейчас.
— У Помирчего?
Угар заинтересованно уставился на Василия Васильевича.
— У Помирчего, спрашиваю? Что вы вдруг примолкли? — повторил подполковник.
— Да ничего, теперь уж что скрывать. Чудеса какие-то. Помирчий не может быть вашим, никак не может, потому Жогу и не взяли у него... Там Шмель сегодня, до рассвета может уйти, смотрите, подполковник, чтоб не «ужалил» он кого-нибудь насмерть.
Василий Васильевич сразу поднялся, заспешил, говоря:
— Мне в самом деле пора. Отдыхайте, Лука Матвеевич, хорошенько приглядитесь, как люди живут и чем дышат. Бедно еще у нас после войны, зато стремление к новому какое, отношение к жизни... Так что не кровью мы вас скреплять хотим.
— Уж не по радио ли заставите выступать? — нахмурился Угар.
Вопрос застал Киричука уже в коридоре. Он обернулся.
— Запомните, Лука Матвеевич, мы вас силком заставлять что-то делать не собираемся,— медленно произнес он.— Желательно, чтобы вы поняли свои заблуждения и захотели искупить свою вину перед народом. А на нашу помощь в добром деле всегда можете рассчитывать. Поняли?
— Уяснил,— подтвердил Угар, кивнув головой.
— Завтра Анатолий Яковлевич ответит вам и на остальные вопросы,— с хорошим настроением уходил Киричук. А перед тем, как Чурин захлопнул за ним дверь, шепнул: — Срочно выезжаю в Смолигов, может, успею накрыть Шмеля. Из Торчина утром позвоню.
Ложиться в постель Угар категорически отказался. Он сбросил подушку на ковровую дорожку и, не раздеваясь, сняв только сапоги, блаженно растянулся на спине, заложив руки под голову. Чурин еле уговорил его снять френч и постелить под себя байковое одеяло.
На брючном ремне гостя открылась кобура с пистолетом. Вот почему он не сразу решился раздеться, понял Чурин, задержав взгляд на оружии. Угар догадливо снял его, подал хозяину:
— Вы молчите, а сам не догадался отдать.
— Ничего, и сейчас не поздно,— взял и отнес в другую комнату пистолет Анатолий Яковлевич.
— Чего-то жутко у вас тут, и мыши в сенях озоруют,— раздался голос Угара.
— Уж не боитесь ли вы мышей? — откликнулся Чурин.
— Крыс пугался, канадских. Нигде таких здоровых не видел, как на ферме Майкла — хозяина, они у него двух овец загрызли.
— Да не может быть,— не поверил Чурин.— Что же это за крысы?
— Говорю, здоровые, как шакалы с длинными хвостами. Зимой но деревянной лестнице с фермы в поселок не пройдешь, они как зверюги носятся. В хлеву шныряют. Боялся, мне сонному ноги отгрызут.
— Вы в хлеву спали?
— Работал на животноводческой ферме, ну и спал там.
— И зимой?
— Там тепло. Я понимаю, Анатолий Яковлевич... Брат у меня прогорел с торговлей, пришлось в наймы пойти, еле на обратную дорогу денег наскреб.
— Выходит, вы Канаду и не видели?
— Почему не видел? Видел, только что нам там. Брат остался, у него долги. А Майкл — хозяин толковый, ему наплевать на политику. Его зовут на выборы, помню, а он гнать посторонних со двора велит, говорит, я лучше подстригу газон. Почему, скажите?
— Человек дела, время ему дорого.
Угар удовлетворился.
— Потому что хозяин он полный на своей земле и закон государственный на его стороне.
Анатолий Яковлевич ему в ответ:
— Закон, говорите, на его стороне? Хозяина! А на вашей с братом стороне что?
— Мы что, мы сезонные рабочие. Нам бы выбиться в люди.
— Выбиться в люди! На какой же закон вы рассчитывали там, где власть имущих? На обратную дорогу еле денег собрали. Майкл на вас ярмо надевал и кнутом погонял. А в колхозе, которого вы так боитесь и других им стращаете, вам перво-наперво ссуду в рассрочку на десять лет для строительства-обзаведения. Майклы способны на такое? Без интереса у них ничего не делается.
— А у кого делается? Она, вся жизнь-то, голый интерес, чего уж тут крутить,— убежденно отмахнулся Угар и уточнил: — А взамен чем платить? Ну нам вот, нашему брату? Не врешь ты? И какая ссуда?
— Говорю, на целый дом, стройся, живи на здоровье, какой тут может быть обман. Привыкли у себя в ОУН с подвохом да оглядкой, как бы не обдурили, не прибили. Уясните себе, наконец, у Советской власти все в открытую, без тумана. И землю не надо покупать. Работай на здоровье.
— Как бы Лазаря не запеть от такой песни,— не настойчиво противился Угар и тут же выяснил: — Под ссуду, наверное, что-то существенное заложить надо? Вдруг сбегу.
— Что вы вцепились в эту ссуду, как будто она вас здорово заинтересовала? А то пишите заявление.