— Не очень-то я тебя понимаю… — потёрла лоб Гембра. — Но вот скажи, а тебе-то что до всего этого?
— Его мир — не для меня. Мне в нём нечего делать.
— Но ведь если всё это происходит, то, наверное, так ДОЛЖНО быть. Ты ведь сам говорил, что ничего не бывает просто так. А уж тем более такое.
— Да, просто так ничего не происходит. За всем стоит ЧЬЯ-ТО воля, ЧЕЙ-ТО интерес, ЧЬЯ-ТО игра. Вот мне и интересно посмотреть, чего теперь стоит человеческая воля против этой самой ЧЬЕЙ-ТО воли. Раз уж человек теперь так силён и свободен… И так одинок.
— Гембра вздохнула и как-то странно посмотрела на Сфагама.
— Выходит, надо сделать так, чтобы казнь не состоялась? — проговорила она после паузы.
— Более того, надо, чтобы он смог войти в Пещеру со всеми своими… Вот тогда, что бы дальше ни происходило, дело, может быть, кончится малозначительным эпизодом, который позабудут лет через двадцать-тридцать. Запишут в Малую Хронику… лучше бы, конечно, чтобы он остался жив.
— Сказать по правде, мне тоже его жалко. Ведь он меня тогда спас… в Гуссалиме. И эти сволочи его убить хотели.
По лицу Сфагама скользнула грустная улыбка.
— Ну вот, стало быть, и у тебя есть свои причины. Хотя я бы очень не советовал тебе участвовать в этом деле.
— Это почему ещё?
— Так… тревожно мне за тебя. Сейчас почему-то особенно.
По кривой усмешке Гембры была без слов понятна вся бесполезность этих разговоров. Сфагам задумчиво и печально посмотрел в окно.
— О чём думаешь, — тихо спросила Гембра.
— О тех, кого мне придётся завтра убить.
— А чё о них думать? В первый раз, что-ли!
— Не в первый… но, может быть, в последний.
— Олкрин! Ты откуда здесь, паршивец! — неожиданно воскликнула Гембра. На лице её отразилась смесь удивления и восторга. Сфагам повернул голову. В дверях действительно стоял Олкрин, деловито отряхивая запылённую одежду и с трудом скрывая радость от эффекта, произведённого его появлением. Картинно поклонившись Гембре, он быстро прошёл через комнату и сердечно обнялся с учителем.
— Я вижу, уроки тонкой связи не прошли даром, — с улыбкой сказал Сфагам.
— Ещё бы! Кое-чему ты всё же успел меня научить. Ну, и торопился же я!… У вас тут такие дела творятся!
— Да! Вовремя ты…! Завтра мог бы уже и не торопиться, — вставила Гембра.
— Завтра должна состояться казнь пророка, — серьёзно сказал Сфагам, — так вот мы хотим сделать так, чтобы эта казнь не состоялась. И хорошо бы при этом самим остаться в живых.
— Ого! Вот это будет дело! — Глаза Олкрина восторженно заблестели. — А ведь так и чувствовал, что будет у нас ещё главное приключение!
— Тебе бы всё приключений… Дело-то серьёзное.
Олкрин кивнул. Бесшабашная весёлость слетела с его лица.
— В городе такое говорят… Только приехал, а уже столько наслушался. Никто не знает, что будет. Все ждут чего-то.
— Они ждут, а мы будем действовать. И не для того, чтобы попасть в дворцовую хронику, а просто потому, что иначе не можем.
— Я с тобой, учитель. Для того и приехал. Я ведь чувствовал, что нужен тебе.
— По правде сказать, я бы не хотел тебя в это впутывать. Но раз уж ты сам…
— Сам, сам!…
— Ну что ж, — вздохнул Сфагам, — тогда давайте обсудим, что будем делать. Андикиаст мне кое-что рассказал про охрану и про порядок церемонии. Вот здесь, — Сфагам достал небольшой свиток, — нарисуем план площади.
Все трое склонились над столом.
— А не хотите ли и меня посвятить в ваши планы? — раздался негромкий, голос со стороны входа.
Все, как по команде вскинули головы.
— Ты ли это, брат Анмист? — с несколько деланным удивлением спросил Сфагам.
— Не знаю, что уж тебе и ответить, — усмехнулся тот, — я, как видишь, несколько изменился, но это не меняет дела. По крайней мере, наших дел.
Анмист прошёл к столу и учтиво кивнул Гембре, которая ошалело переводила взгляд то на него, то на Сфагама.
— Так что, прямо сейчас? — спросил Сфагам.
— Нет. Сначала наши общие дела.
— У нас есть общие дела?
— Теперь есть. Ты хочешь, чтобы пророк Айерен остался жив. Я тоже этого хочу.
Гембра широко распахнула глаза от удивления.
— Ну, ты даёшь! — только и смогла выговорить она.
Анмист присел на один из свободных стульев возле стола.
— Не ожидали? Понимаю… Ещё недавно мне бы и самому ничего подобного в голову бы не пришло. Но я ведь, в самом деле, некоторым образом изменился.