Орбита Земли.
Большой десантный корабль «Универсал», преодолел атмосферу. Его огромные размеры, в две сотни метров длины, и далеко не аэродинамическая форма большого кирпича мешали двигаться в воздухе. Помогали выполнять задачи в атмосферах мощные ионные двигатели, которые хорошо работали в любой газовой среде и температуре. В вакууме ему уже ничего не мешало, он поднялся на орбиту и пошел на сближение с флотом.
Вскоре показался и сам флот. Космические корабли землян делились на два типа. К первому относились поверхностные — они имели, как правило, сигарообразную форму, антигравитационную установку, ионные двигатели и гравикрылья, усеченного размера. АГ установка делала корабль невесомым, а ионные двигатели, ионизируя атмосферный воздух, разгоняли его, и получалась реактивная тяга. Такой корабль мог взлетать с поверхности Земли без последствий и лишь потом, достигнув определенной высоты, включался гравитационный двигатель. Все дело в том, что гравикрылья создавали уже не антигравитацию, а направленное гравитационное поле перед кораблем. Корабль как бы падал туда, куда надо пилоту, при этом все, кто внутри, находились в состоянии невесомости, в «свободном падении». Но перед кораблем находилась зона, которая опасна тем же эффектом с обратным знаком, почти как оказаться у черной дыры. Поэтому использование гравикрыльев допускалось только в космосе, либо на большой высоте или в открытом море, и то на самой малой мощности.
Второй тип кораблей имел только гравикрылья и малые реактивные двигатели для корректировки курса и возможной стыковки с другим кораблем. Эти создавались гораздо изящнее. Конструктивно требование оставалось только одно — большой двигательный отсек в задней части корабля, в нем размещался сам двигатель и реактор холодного синтеза. Из него вперед выходил фюзеляж, где размещались уже пассажирские и транспортные помещения, а в стороны сначала назад, потом вперед, словно согнутые в локте руки, длинные гравикрылья. Инженеры же всегда ухитрялись строить необыкновенно изящные, с плавными, скругленными формами, корабли. Чаще всего двигательный отсек и фюзеляж на маломерных судах объединялись в один кузов, на яхтах гравикрылья прятали в корпус. Однако из-за особенности гравитационного двигателя так можно поступить лишь тогда, когда тяга и скорость не являются приоритетом, поэтому на военных кораблях двигательный отсек всегда в три четыре раза превосходил ширину фюзеляжа.
«Универсал» присоединился к флоту сзади. В центре «плыл» флагман «Стремительный». Линкор огромных размеров — три километра в длину, размах гравикрыльев тот же. Неподалеку с десяток эсминцев по 500 метров в длину. Выше по орбите виднелись еще пять линкоров со своей «свитой».
Набрав нужную скорость, корабль отключил гравикрылья и сблизился с флагманом. Вскоре, подруливая малыми реактивными двигателями «Универсал» вошел в шлюз флагмана.
Глава 8
Враг у ворот
Орбита Земли.
Как только Лисицын отстегнул ремень безопасности, его браслет завибрировал: «Следуйте за мной», — пришло сообщение от адъютанта генералиссимуса. Он поднял глаза на сидящего напротив него Барсова — тот смотрел не него. Лисицын кивнул и адъютант поднялся и направился к выходу из корабля. У дверей шлюза они встретились с генералиссимусом, который прилетел в соседней каюте от них.
— Здравствуй, Вячеслав, — генералиссимус Сергей Воронов протянул ему руку.
— Здравствуй, Сергей, — поздоровался Лисицын.
— Пойдем, поговорим, — Воронов пошел к отдельному лифту, жестом позвав его за собой.
Лифт доставил их на верхнюю палубу флагмана. Полковник Барсов занял свое место в приемной, а они зашли в огромный, роскошный кабинет генералиссимуса. Отделанное в классическом стиле помещение просто заливал свет, настолько яркий, что генерал-командующий невольно зажмурился.
— Устал, Слава? — спросил Воронов.
— Спал последний раз два дня назад, — ответил Вячеслав, — Может теперь объяснишь, зачем это повышение? Ведь был уговор, что выше генерала наших не поднимать.
— Так и название вашему подразделению был уговор не давать, — улыбнулся Сергей.
Он достал из ящика стола два бокала и початую бутылку бренди.
— Белый корпус, — он улыбнулся еще шире и сел в кресло, — Красиво! Присаживайся, в ногах правды нет.
Генералиссимус разлил бренди по бокалам.