Водные пространства, над которыми летели три аэроплана, молчали. Постепенно исчезли обломки льда и только что образовавшиеся ледовые горы. Температура повышалась. Чувствовалось, что близок тропик Козерога.
Желенский встал из-за стола, глянул в зеркальный аппарат и вскрикнул.
На линии, где в зеркале темно-синяя поверхность вод переходила в ясную голубизну небосвода, чернела маленькая темная точка — будто вершина горы, высившейся на острове.
— Бено! Элли! — закричал он нечеловеческим голосом. — Не континент ли это?!
Бено и Элли стряхнули сон и, мгновенно пробудившись, уже глядели в ту сторону, куда указывала вытянутая рука Желенского.
— Не континент ли это?! — воскликнули все.
— Прямым ходом вперед, — отдал летчикам телефонный приказ Желенский.
Словно с новыми силами помчалась флотилия. Зазвучал новой песнью, новым ритмом гул пропеллера. А в зеркале аппарата, куда с неслыханным, напряженным ожиданием вглядывались три человека — маленькая черная точка росла — увеличивалась в размерах…
Был ли то континент?
Читатели! — Автор самым бессовестным образом солгал: Человечество будет жить еще тысячи, тысячи лет!
КОНЕЦ
Из поэмы «ЭЙНШТЕЙН»
(Материалистическая поэма)
Великому революционеру науки
А. Эйнштейну в пятый год
революции посвящаю.
В планетных, бескрайних просторах
Плывет земля…
В космических, эфирных безднах
Плывет солнце…
И нескончаемые, неисчислимые миллиарды
Разноцветных звезд…
Меж ними кометы и метеоры,
Злой доли или судьбы
Бессмысленный знак,
Друг за другом бегут
Наперегонки веками,
И — не достигают конца —
Бесконечности.
ПОЛЮСА КОСМОСА — где вы?!
Где вы — пределы беспредельности,
Каких не достигает мой взор,
А иные видит,
А другие различает,
Мой разум — дальнозоркий…
В планетных, бескрайних просторах
Плывет Земля…
А может, и не плывет?..
Быть может, ошибается
Мой разум — дальнозоркий…
Силой ее движенья плыву и я,
Я — атом,
Я — пылинка,
Прикованная к ней
Неведомым законом…
Я — плыву вместе с нею,
И потому не знаю, плывет ли она.
О, солнце!
Огненное, ясное СОЛНЦЕ!
На тебе кипят растопленные радий и гелий,
На тебе красные вулканы протуберанцев,
Ты веками греешь меня.
Я — пылинка,
Творение света и тепла твоего.
Ты летишь к вратам Геракла,
И я — Земля,
Меркурий, Марс, Венера,
Плывем с тобою.
Мы — связанные твоим могучим движеньем
Вихрем, что мчится:
В БЕСКОНЕЧНОСТЬ.
И мы плывем за тобой,
По твоему закону:
Огненной, животворящей и смертоносной волны.
И что моя мысль,
Мысль пылинки — в сравненьи
С вечным твоим законом?
Что бессильный протест массы
Земного шара?..
Она плывет за тобой
покорная,
как скованный раб.
В силе ли я познать
Солнечный твой закон?
Способен ли познать Закон,
Влекущий тебя веками,
К Геркулесовым вратам?
Я функция твоего движенья,
Я — раб твой, покорный невольник,
Я — плывущий твоим движеньем,
Мыслящий теплом твоим и светом,
Мечтающий синевой лучезарных твоих пространств.
Я знаю движенье — ибо это твое движенье.
Я знаю свет — это свет твой.
Это твой — ОГОНЬ, ОГОНЬ, ОГОНЬ!
И кровь моя,
Красная, лучезарная кровь,
Это:
ТВОЙ ВЕКОВЕЧНЫЙ ОГОНЬ.
Нет пространства — лишь Ты.
Не существует времени — лишь Ты,
Я и Земля, и вековечное наше движенье,
Лишь бег твоих лучей,
И все вокруг, весь космический водоворот,
Воздуха, воды, жизни, камня,
Ты — могучее, ты — неизвестное,
В цепи движенья вечно закованное,
Это ты — всесильное и пылающее
Кровавым светом, блеском огненным —
СОЛНЦЕ.
…Это ты направляешь мой путь,
В СУДЬБЫ ТЕМНОТУ — МЕНЯ ГОНИШЬ…
Средь пыли рассыпанных звезд
Удивительно быстро
Катилась планета.
Блестящая точка в пространстве.
На этой пылинке,
Веками крутившейся по орбите,
Неведомый процесс материи
Зажег мысль
В ничтожном, слабом создании.
И оно, затаившееся, связанное
С пылинкой-планетой